Спайди (СИ)

Закинув остатки салата в себя, я со страдальческим выражением лица, положил посуду в мойку и пошел досыпать. Сон мой был тревожным и чутким, я часто просыпался, меня одновременно и морозило, и кидало в жар.… Ночка получилась веселой, и только под утро я более-менее спокойно уснул. Проснувшись же, с удовольствием отметил, что голова больше не болела. Я долго лежал и переваривал все то, что со мной случилось. Почему-то особого волнения или страха не ощущалось. Разве что легкая радость, притом… как бы обоюдная. Наверное, Питер бы радовался предстоящим перспективам превращения в супергероя, Вова был бы рад тому, что не растворился полностью и бесповоротно в более целостном разуме. Ну а я сейчас ощущал их немного перекореженную радость. Вот, опять, вернулся к вопросу самоидентификации. Нет, так не пойдет! Голова вновь тревожно дала понять, что пока не готова к столь большой нагрузке. Ладно, опустим пока это, примем как данность, что сейчас мне лучше всего откликаться на имя Питер. Там будет видно.

Сев на кровати я потянулся за очками. Покрутил их, внимательно рассмотрел стекла, и поставил обратно. Ради интереса открыл первую попавшуюся книгу, потом посмотрел в окно. Определенно, зрение улучшилось. Спасибо тебе, генный паучок! Вчера мне не хватило сил даже на то, чтобы раздеться. Скинув помятую рубашку, футболку и грязные штаны, я подошел к шкафу. Там на дверке было прикручено ростовое зеркало. Десять минут я крутился перед ним, рассматривая свое уже новое тело. Паук и тут мне помог, я старый никогда не любил физкультуру, потому и был довольно щуплого телосложения. Сейчас, в принципе не особенно что-то изменилось, и на борца тяжеловеса я не стал похож. Но хоть какая-то мускулатура вырисовалась!

Приняв душ, я оделся в чистое и уже было хотел спускаться вниз, как мой взгляд упал на часы. Без десяти час. Мать моя анархия, я же в школу опаздываю! Хотя я ее уже закончил… Сложно…

Спустившись вниз, я никого не нашел. Дядя и тетя ушли на работу. В кухне на столе они оставили записку. Из нее я узнал, что они не смогли меня утром разбудить, и потому разрешили мне сегодня отдохнуть дома. Неожиданно, но так даже лучше. Первым делом я полностью опустошил домашние запасы еды. Даже на то, что в морозилке было припрятано, я некоторое время смотрел словно хищник. Еле удалось себя уговорить и отказаться от поедания замороженного мяса. И так странно, куда в меня влезло столько еды!?

“Самую малость” перекусив, я стал думать, хе-хе, что же делать дальше. Видимо, если уж меня сегодня освободили от школы, то неплохо было бы этим воспользоваться. Быстро сбегав в свою комнату, я порылся в вещах и нашел неброские и старые вещи. По здравому размышлению, следовало бы вообще сменить гардероб, видимо, вкусы у меня поменялись. Носить вещи, почему-то на несколько размеров больше чем нужно, я не хотел. Старый Пит вообще слабо следил за тем, какие рубашки носит, и модные ли сейчас эти джинсы. Тем не менее, я надел старую кепку, также нашел доставшиеся мне еще от отца солнцезащитные очки, картину довершили темные полуспортивные штаны, такая же майка, и темно-зеленая клетчатая рубашка. Также на плечо кинул рюкзак.

В таком виде я покинул дом. Пришлось несколько часов бродить по городу, выискивая подходящий объект. Наконец что-то такое попалось мне на глаза. Заброшенная недостроенная парковка, стояла достаточно обособленно, чтобы не привлекать излишнего внимания. Для надежности я обошел ее кругом, но так и не нашел никаких лишних глаз. Так как стройка была огорожена двухметровым забором, а ворота были закрыты на замок, я нашел самое удобное место для проникновения. Предполагаю, что стал намного сильней, ловчей, и прочее, и наверняка смог бы перепрыгнуть этот забор в два счета. Но экспериментировать я планировал по ту сторону ограды, дабы избежать лишнего риска. Потому я вскарабкался по нагромождению каких-то ящиков и мягко, едва пружиня ногами, приземлился уже на территории парковки. Бесчисленное количество граффити подтвердило то, что она давно заброшена, но также предупреждало о возможном появлении тут их авторов. Достав из рюкзака косынку, я повязал ее себе на лицо, потом тщательно облазил стройку.