Созвездие жадных псов

Ровно в одиннадцать мы устроились у закрытых дверей. Стоял холодный, прямо какой-то ледяной ноябрь. Вместе с нами прыгали еще люди, в отличие от нас, догадавшиеся прихватить с собой термосы с горячим чаем и фляжки с водкой. Часам к трем я почувствовала, что умираю. Хорошо хоть, какой-то военный сжалился над нами и пустил погреться в свою машину. Замерзла я до такой степени, что не могла разговаривать. Правда, Ленке пришлось еще хуже. Я хоть доперла надеть не модную, но жутко теплую «Аляску». Ленка же притопала в элегантных кожаных сапожках.

– Мне ампутируют ноги, – ныла она, – жуть, не доживу до открытия.

Но все же мы дождались радостного часа, когда тетка в сатиновом синем халате, скорчив недовольную физиономию, распахнула двери. Толпа ломанулась внутрь. Ленка, забыв про болевшие ноги, неслась впереди всех.

– Романова, – орала она, – быстро садись на диванчик, скорей, скорей, скорей!

Я ничего не поняла, но послушалась и шлепнулась на коричневую гобеленовую обивку возле толстой тетки с угрожающе торчащей «химией».

– А ну пошла с моего дивана, – завопила баба, пихая меня, – убирайся живо, ишь, зад разложила, тюха!

Я соскочила с чужой территории.

– Романова, – вопила Ленка, – где ты, дура, беги сюда!

Я поводила глазами по залу и увидела ее, старательно стягивающую с диванчика носатого грузина в кепке «аэродром».

– Иди сюда живей, – кричала подруга, – сталкивай этого на пол, он с нами не стоял, а на диван сел!..

Я подскочила к кавказцу и с силой потянула его. Мужик пытался сопротивляться, но где ему было справиться с двумя озверелыми тетками. Издавая крики команчей, мы сбросили парня на пол и плюхнулись на «Малютку».

– Совсем с ума сошли, да, – бубнил грузин, поднимаясь, – налетели, кошки дикие, стоял не стоял, какое вам дело…

– Иди, иди, – отдуваясь, сказала Ленка, – кто у тебя там блатмейстер, директор или заведующий секцией? Так вот иди и скажи, пусть нам чек выписывают, а то я прямо сейчас в ОБХСС позвоню.

Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности, так расшифровывается данная аббревиатура.

Диван мы купили. Правда, через неделю его доставили со слегка разорванной обивкой, но это была уже чистая ерунда.

Сегодня же в «Трех китах» количество товара явно превосходило число покупателей.

– С чего начнем? – спросил Веня.

– Давай с мягкой мебели, – решил Гарик.

Плотной группой мы двинулись в середину зала. Мне стало плохо через полчаса, но мои спутники были полны энтузиазма. Они сидели в креслах, ложились на диваны, щелкали раскладывающими устройствами, щупали обивку и вытаскивали подушки. Время от времени вспоминали обо мне, поворачивались и спрашивали:

– Ну как?

– Потрясающе, – блеяла я, – то, что надо…

– Ладно, – бормотала Ребекка, – теперь вон тот зелененький.

Через какое-то время, окончательно обалдев, я поняла, что рядом с нами нет ни Лизы, ни Кирюшки, ни Кости, и удивилась:

– А где дети?

Веня хмыкнул:

– Вон там, в кухнях.

– Почему они туда убежали?

– Боятся, что ты будешь ругаться.

– За что? И потом просто сил нет, тут такая духотища!

– Эй, ребята! – заорал антрепренер. – Давай сюда, Лампа успокоилась.

Дети мигом принеслись на зов. Увидав их, я попыталась обозлиться, но не сумела. Кирюшка тащил Мулю, а Костя Аду.

– Зачем взяли мопсов? – простонала я.

– Ну, Лампуша, не сердись, – защебетала Лизавета, – ты же знаешь, как они не любят оставаться одни дома! Рамика и Рейчел мы оставили!

– Спасибо! – выдохнула я. – Еще хорошо, что кошек не прихватили с жабой.

– Эй, Лампа, – завопил Гарик, – мы пошли в кухни, давай шевелись!

Но у меня зазвенело в голове.

– Сейчас, только отдохну немного, – простонала я и рухнула на диван из белой лайковой кожи.

Дети, побросав собак, бросились за всеми. Муля и Ада, свесив языки, вспрыгнули на подушки. Не успели они начать возню на диване, как в нашу сторону двинулись две девушки с табличками «продавец-консультант» на груди.

Я подгребла к себе мопсов и попыталась встать. Сейчас девчонки погонят нас с новой мебели и будут правы, но продавщицы расплылись в улыбках и засюсюкали:

– Ой, собачки, дама, пусть они побегают, видите, какая кожа? Никаких следов. Да вы лягте, лягте, почувствуйте удобство. Ща мы все разложим, в креслице пока перейдите!

Я покорно пересела. Девушки разложили диван. С невероятным энтузиазмом они вещали:

– Кожа натуральная.

– Обработанная от пятен.

– Раскладушка с ортопедическим матрасом.

– Собаки смогут бегать по нему целый день, и никаких царапин.

– Есть восемнадцать оттенков.

– Кресла можно взять раскладывающиеся.

– Желаете на колесиках?

– Угол наклона спинки изменяется.

Потом они наконец на секунду заткнулись и сказали хором:

– А в подарок дают две подушки с оборочками.

При этих словах сидевшая странно тихо Муля вдруг всхрапнула, закатила глаза и рухнула на разрекламированную лежанку.

– Что с ней? – изумились девицы.

Но я, сунув им Аду, уже неслась к буфету за бутылкой воды. Словно почуяв неладное, Гарик, Веня, Бекки и дети подошли к тому месту, где лежала мопсиха.