Сознающий ум

Проблема, которую ставят эти примеры, очевидна. Мир с ангелами физически идентичен нашему, но биологически отличен от него. Если мир с ангелами логически возможен, то, в соответствии с нашей дефиницией, биологические свойства не являются супервентными на физических свойствах. Но мы, несомненно, хотим сказать, что биологические свойства супервентны на физических свойствах, если и не в мире с ангелами, то по крайней мере в этом мире (допуская, что в актуальном мире нет ангелов!). Интуитивно кажется нежелательным то, что одна лишь логическая возможность мира с ангелами будет препятствовать детерминации биологических свойств физическими свойствами нашего собственного мира.

Подобная проблема подтолкнула некоторых авторов (напр., Haugeland 1982, Petrie 1987) к предположению, что логическая возможность и необходимость слишком сильны для обслуживания соответствующих им возможности и необходимости, имеющихся в отношениях супервентности, и что вместо них надо использовать их более слабые разновидности, такие как естественная возможность и естественная необходимость. Но это обесценило бы очень полезное различение логической и естественной супервентности, о котором шла речь выше, и привело бы к игнорированию того факта, что в определенном и вполне реальном смысле биологические факты, касающиеся нашего мира, логически определяются физическими фактами. Другие авторы (напр., Teller 1989) решались сказать, что, несмотря на видимость противоположного, миры с добавочным нефизическим материалом не являются логически или метафизически возможными — но это приводит к тому, что логическая и метафизическая возможность начинает казаться чем-то весьма и весьма произвольным. К счастью, в подобных шагах нет необходимости. Вполне реально сохранить полезное понятие логической супервентности, совместимое с возможностью подобных миров, — при надлежащем уточнении соответствующей дефиниции [29].

Ключ к решению в том, чтобы трактовать супервентность как утверждение о нашем мире (или, в более общем плане, о некоторых мирах). Это отдает должное интуиции, согласно которой биологические факты логически детерминируются физическими фактами в нашем мире, несмотря на существование необычных миров, где этого не происходит. В соответствии с уточненной дефиницией, В-свойства оказываются логически супервентными на A-свойствах, если В-свойства в нашем мире логически детерминируются A-свойствами в следующем смысле: в любом возможном мире с теми же A-фактами будут иметься и те же В-факты [30]. Наличие возможных миров с добавочными В-фактами, таким образом, не будет свидетельствовать против логической супервентности в нашем мире, если по крайней мере В-факты, истинные в нашем мире, будут истинными и во всех физически идентичных мирах. Так, в общем, и будет (за исключением тех случаев, которые будут обсуждаться ниже). Если в нашем мире какой-то коала жует эвкалиптовые листья, то в любом физически идентичном мире будет существовать идентичный коала, жующий эвкалиптовые листья, вне зависимости от того, будут ли там над ним виться ангелы или нет.

Тут есть небольшое затруднение. Биологические факты определенного рода, касающиеся нашего мира, не являются фактами в мире с ангелами: к примеру, факт того, что в нашем мире нет живой эктоплазмы, или тот факт, что все живые организмы основаны на ДНК. Не исключено даже, что мир с ангелами мог бы быть устроен так, что его эктоплазма была бы казуально зависима от физических процессов, и совокупление вомбатов на физическом уровне иногда приводило бы к рождению эктоплазмических малышей — вомбатов в нефизической реальности. В таком случае в нашем мире мог бы существовать бездетный (в определенном смысле) вомбат, а его двойник в физически идентичном мире с ангелами не был бы бездетным. Из этого следует, что свойство бездетности, в соответствии с нашей дефиницией, не является супервентным, равно как и свойства мирового масштаба, такие как отсутствие живой эктоплазмы. Не все факты относительно нашего мира вытекают из одних лишь физических фактов.