Созидающий башню

Его слова прозвучали как оправдание, посеяв в душе Киры вполне обоснованные предположение, что с её дочерью случилась беда. Разве станет оправдываться тот, кто не считает себя виновным? А что если этот горе-папочка угробил Тиночку? От мысли о том, что дочери уже нет в живых, у Киры потемнело в глазах.

– Ты её тоже погубил, как и её отца,– бросила она скоропалительное обвинение. – Зачем? Она узнала о твоём преступлении?

Кира сделала шаг к замершему в ступоре Рису с явным намерением вцепиться в его горло, но тот не сделал ни единого движения, чтобы защититься, так и завис, глядя расширенными от ужаса глазами на приближающееся возмездие. В целом его реакцию на нападение, наверное, можно было бы счесть адекватной, если бы ни одно «но», взгляд Риса был устремлён не на агрессоршу, а куда-то за её плечо.

– О каком преступлении? – раздался удивлённый мальчишеский голос за спиной Киры.

Женщина резко обернулась и сразу же превратилась в такую же восковую скульптуру, которую сейчас представлял из себя Рис. Впрочем, для подобного ступора у неё имелась веская причина, даже две. Во-первых, подросток, стоявший в дверях, был буквально копией Семёна с поправкой разве что на возраст и более низкий рост, а во-вторых, за его плечом маячила физиономия Мартина. Наверное, если бы у злодейки-судьбы имелись хотя бы зачатки совести, она не устроила бы этот трюк, сведя вместе именно тех людей, которым, по мнению Киры, ни за что нельзя было встречаться. Увы, для судьбы наше мнение значит не больше, чем лепет несмышлёного грудничка, да и наличие у неё совести вызывает серьёзные сомнения.

– Алик, я всё тебе объясню,– разоблачённый конспиратор пришёл в себя первым и тут же бросился на амбразуру, пытаясь спасти положение.

– Ты действительно убил нашего с Крис родного отца? – Алик не позволил Рису съехать с темы. – Это правда?

– Алик,– пробормотала Кира, не в силах отвести взгляда от таких знакомых серых глаз, в которых сейчас разгорался огонь праведного гнева,– ты ведь сын Семёна?

– А Вы кто такая? – тут же окрысился на незнакомку обличитель.

– Это моя мама,– бросился на защиту Киры расторопный сыночек, добавляя перчика в то блюдо, которое судьба замесила для всех участников этого спектакля.

– Тебя зовут Мартин? – у Риса от волнения затряслись губы, и взгляд сделался жалобным, как у голодного котёнка, выброшенного из дому под дождь.

– Рис, не нужно,– едва успела пискнуть Кира, когда обалдевший от привалившего счастья папочка вытянул руки и двинулся к своему нежданно воскресшему сыну.

– Мам, что тут происходит? – Мартин быстренько ретировался от наступающего на него мужика за спину к матери. – Кто это?

– Я твой папа,– пролепетал Рис, улыбаясь от уха до уха совершенно дебильной улыбкой. – Мы все думали, что ты погиб вместе с мамой.

– Марти, так ты и есть тот самый Кристин братишка, о котором она мне в детстве все уши прожужжала? – нужно отдать должное Алику, соображал он быстро, по крайней мере, быстрее некоторый других участников этого спектакля абсурда. – Значит, Вы – мама Крис? – обратился он к Кире.

– С ней всё в порядке? – Кира тут же переключилась на новую животрепещущую тему и сразу заметила, как смутился Алик, да и Рис как-то сник, враз позабыв про свой родительский порыв.

– Думаю, Вам нужно самой с ней поговорить,– наконец сподобился выдавить из себя Алик. – Она наверху, в спальне.

Наверное, Кире не стоило оставлять двух подростков наедине с разоблачённым убийцей отца одного из них, но в тот момент ей уже было не до подобных сантиментов, страх за дочь вымел из её головы все прочие соображения. Хлопнув дверью, она вылетела из кабинета и вихрем ворвалась в спальню.

Реплика искателя