Сожженные мосты

Генеральный прокурор с честью выдержал пристальный взгляд вице-президента страны. Не каждый мог это сделать так, как сделал это он.

— Уверен.

— Вот и хорошо.

На террасу вернулся Джон Уайт, будущий министр безопасности Родины.

— Все нормально?

— Да…

Джон Уайт и настоящий глава Североамериканских соединенных штатов Джек Мисли понимали друг друга не то что с полуслова — они понимали друг друга без слов. Потому-то Уайт и создавал сейчас силовое ведомство, которое должно было поставить под контроль все существующие правоохранительные структуры федерального уровня, за исключением разве что ФБР и превзойти любое из них. Это был свой человек, человек команды и человек Мисли — этим все было сказано…

* * *

Заместитель государственного секретаря САСШ Пол Уильям Крейг, смешно переваливаясь из стороны в сторону, выбежал из здания гольф-клуба, бросился на стоянку, где стоял его автомобиль. Из соображений секретности он приехал на встречу один на своем служебном Кадиллаке, который и ждал сейчас хозяина на стоянке у гольф-клуба. В кармане Крейга была карточка, и когда он приблизился к автомобилю на двадцать метров — тот поприветствовал его, мигнул фарами.

Проклятье!

Чем думают Нолан, Мисли и остальные? Какого черта, мы говорим на одном языке, а теперь будем воевать? А как быть тем, у кого контракты на Туманном Альбионе? Все это променять на какие то сказки про дружбу с варварами?!

Этому не бывать!

Распахнув дверь — так что та чуть не оторвалась — Крейг рухнул на просторное, обшитое кожей сидение, с чувством выругался. Надо было что-то делать, и он знал что. Это была новая модель «Кадиллака», «ДТС лимузин», трехместный, чисто американский передний диван был заменен на два роскошных кресла как на европейских машинах — хотя рычаг автоматической коробки передач — по-прежнему был на рулевой колонке. Зато между передними сидениями теперь разместился роскошный, обшитый кожей подлокотник откинешь крышку — и к твоим услугам радиотелефон. Крейг стукнул кулаком по ступице руля, чтобы хоть как то излить переполняющие его эмоции, затем достал радиотелефон, прощелкал длинный номер, который он помнил наизусть.

— Добрый день, Ройсевич и Лофтмен.

Ответил не женский — а мужской голос, телефон был прямым и хранился в ящике стола самого владельца «Ройсевич и Лофтмен». Это был голос Барди Лофтмена, одного из самых известных лоббистов Вашингтона, совладельца крупнейшей лоббистско-адвокатской фирмы и по совместительству — большого друга сэра Джеффри Ровена и начальника нелегальной станции Секретной разведывательной службы в Вашингтоне. Была и официальная — несколько офицеров связи, сидящих в Лэнгли.

— Это я. Надо встретиться. Как можно скорее.

Барди Лофтмен моментально все понял.

— Когда?

— Как можно скорее. У тебя.

— Хорошо. Приезжай. Я буду на месте еще как минимум два часа.

— Постараюсь в течение часа.

— Жду. До встречи.

* * *

В одном из зданий на Вашингтонской кольцевой — никто не знал, что здесь находится один из офисов «Ройсевич и Лофтман», официальный офис у них был в самом центре Вашингтона, недалеко от здания госдепартамента, Барди Лофтмен, сорокалетний красавец баскетбольного роста, конфидент по меньшей мере двоих президентских администраций и один из самых влиятельных людей в Вашингтоне нажал на кнопку на аппарате отключая связь — поставлено было на громкую.

— Что думаете, сэр?

Сидящий напротив него на стуле сэр Джеффри Ровен оторвался от книги, которую он с интересом читал.

— У нас проблемы — спокойно сказал он.

— Вот как?

— Да. Они отказались. И знаете, что самое худшее, Барди?

— Нет, сэр.

— Самое худшее — это не отказ. Самое худшее — если они придут и скажут, что они согласны. Это будет значить, что у нас очень серьезные проблемы.

* * *

Бросив телефонную трубку обратно и даже не захлопнув крышку подлокотника, Пол Крейг нащупал в кармане ключи. «Кадиллак» в последнее время поддался общей моде — ключи от замка зажигания стали маленькими, чуть ли не из рук выскальзывают. Со второй попытки, Крейг вставил ключ в замок зажигания — и мотор отозвался ласкающим слух, едва слышным рокотом. В рекламе рокот двигателя Кадиллака какой-то придурок додумался обозвать «ласкающим слух как шум прибоя». В «Даймлере», «Бенце», «Роллс-Ройсе», «Бентли», «Майбахе», «Хорьхе» и тому подобных машинах шума мотора не было слышно вообще — но на таких машинах в Вашингтоне никто не ездил. Это означало бы вызов обществу. Передвинув рычаг коробки передач в положение drive, Пол Уильям Крейг вырулил со стоянки, едва не задев рядом стоящую машину.