Созерцание подробностей

Бог. В телесвалке, разумеется, есть место и для него, аккуратненький такой уголочек. Телеробот-попик ей-ей неплох, глазки не без живости, маска добродетели почти убедительна, будто он сам убеждён в своей добродетели. Вот! Его слабое место. Человек совестливый не может быть убеждён в собственной добродетели — говорим мы с высоты НЕшахматной фигуры. Ибо существо человеческое НЕ МОЖЕТ не иметь дурных мыслей, а грешные мысли — это грех. Убеждая нас в своей несуществующей добродетели, кому он лжёт? Себе или нам? Но если мы включим звук, тотчас подпадём под его обаяние — он не ханжа, так как милосерден и снисходителен, а милосердие, по-нашему, покрывает всё. Даже имитацию веры. И чем же он правее нас, то есть меня, надо иметь смелость пренебрегать сослагательным наклонением? Он — ПРЕДЛАГАЕТ ПУТЬ, а я — всё отрицаю и порицаю. Так ли важна правильность и неоспоримость пути? Им, копошащимся, непрерывным, коим остановка движения смерти подобна, важно одно — чтобы некто убедил их двигаться. А ты лежи на своём зелёном диване и молчи. Пусть только у тебя кружится голова от непостижимого космоса. Пусть все прочие обретут точку опоры, не мешай. Они — спасутся. Принеси себя в жертву, тем паче это тебе так легко. Пусть все твои страшные бездны погибнут с тобой, все запаутиненные уголки, пахнущие плесенью, где гнездится твоя мания величия, останутся невидимы и неосязаемы для мира — не обременяй ими нищих духом, пусть не сомневаются в царствии своём.

…