Создатели

Он сделал еще несколько шагов, приблизившись к врагу так близко, как только мог. Посмотрел на того, кто уничтожил величайшего каллиграфа, и сказал лишь:

– Уходи.

Слово не звучало как просьба. Оно звучало, выглядело, слышалось и ощущалось как приказ. Приказ, в котором слышны были капли воды, разбивающие камень.

На лице его врага к гримасе ярости примешалась неуверенность. Не потому, что жертва вела себя неправильно – многие жертвы сходили с ума перед тем, как влиться в свет. Потому, что он перестал чувствовать опору, силу. Перестал верить, что может что-то совершить в созданном им мире. Каким бы огромным он ни был, как бы далеко ни простирались границы его персональной нирваны, его власть исчезла.

Он даже хотел исполнить приказ мальчика, и сбежать, забиться в свое сияние, пока еще не поздно, зализать раны, обрести новый покой и подумать над другими путями. Он готов был к долгим молитвам и бесконечному трансу. Готов был даже отдать весь этот свет, все сияние, что он собрал у заблудших. Он лишь не хотел снова слышать удары капель.

Но капли стали громом. Не слышать их было уже невозможно. И скоро не осталось ничего, ни единого звука, кроме этих капель. Ни единого лучика света не проникало в навсегда замурованную пещеру, в которой, уже неспособный пошевелиться, очнулся Субаху.

Он не хотел обратно, и даже не пытался снова уйти в транс. Он и не думал пробовать разрушить стену, что когда-то создал. Он лишь хотел заглушить капли, мерно ударяющиеся о камень. Но даже до этого камня доползти он не смог.

***

А долина упруго отбросила остатки сияния, горделиво отряхнулась, показывая своему создателю, что ее рано, слишком рано списывать со счетов, и вернулась к рутине. Река несла воду, горы с достоинством стояли, а деревья слегка шелестели листьями, стараясь заглушить ревматические поскрипывания ствола. Все были при деле.

Глава 5

«Во вселенной света я был тьмой. Может быть, во вселенной тьмы я стану светом?»

Фраза героя из сериала «Lexx»

Михаил и Лекс сидели на берегу зеленоватого моря. Волны бились о скользкие, облепленные ракушками валуны, хотя сверху эти валуны оставались сухими. Сухими и теплыми, подогретыми ласковым солнцем, сейчас уже клонящимся к горизонту.

Вдалеке, в километре от берега, за волнами и бурунами виднелся остров, на котором даже что-то росло, хотя отсюда было не различить, что именно. Деревья. Может быть, пальмы. Да хоть березы, если так решит новый владелец этого, только что созданного мира.

Долина у моря была неширокой, плавно переходя в предгорье, а потом и в горы, самые дальние из которых блистали снежными шапками.

Этот мир, простенький и без изысков, они создали вместе, шаг за шагом. Лексу претила мысль о том, что Михаил останется в кирпичных катакомбах, пусть и избавленных от соленой воды. А Михаил и не спорил, лишь пытался влезть в каждую деталь, залезть под каждый камень, проверить каждую ракушку, прилипшую к валунам.

Они потратили кучу времени на создание этого мира. В нем много еще оставалось сделать, но теперь Михаилу придется справляться в одиночку.

– Ты точно решил? Знаешь же, что теряешь?

Лекс кивнул. Выдернув из реальности одного врага, и отправив другого, наоборот, обратно, теперь он знал, как вернуться. И, возможно, даже не забыть, в отличие от многих, что происходило с ним все это время.

– Ну не знаю. Если бы мне давали выбор, я бы бросил там свое тело и остался бы здесь навсегда. Тем более теперь, с этой долиной и этим холодным морем.

– Ты всегда можешь его подогреть. – Улыбнулся Лекс. – Мне пора. Постарайся, если сможешь, присматривать за моими мирами, пока я не вернусь.

– А ты вернешься?

– Когда-нибудь – обязательно.

Михаил кивнул, вставая вместе с мальчиком. Они обнялись. Лекс растворился, исчез прямо из объятий друга.

***

Алексей почувствовал, что его руку кто-то держит, и открыл глаза.

– Добрый день, мама, – тихо сказал он.

Мать всполошилась. Она даже не обняла сына, настолько неожиданным для нее оказался его голос. Вместо этого она кинулась звать врачей. Хотя сейчас лечить его не осталось ни малейшей необходимости.

Лекс повернул голову в сторону окна и чуть прищурился от лучей солнца. Солнца самого красивого мира из тех, где он бывал.

Эпилог

Дима редко выбирался на улицу в течение дня. Работы было много, а кафе для обеденного перекуса можно было найти в самом здании бизнес-центра. И кормили там неплохо, и не заоблачно дорого. И что главнее всего для обеда – поесть можно было минут за пятнадцать.

Но сегодня он не выдержал. Солнечный день на улице предполагал жару, но термометр в интернете показывал приемлемые двадцать три. А еще он знал одну дорожку сначала вдоль старых домов, потом вдоль деревьев, по бульвару. Если идти по ней правильно, то на солнце находиться не будешь, и можно отлично прогуляться. Потеть на улице не хотелось бы, потом еще работать до вечера. Если аккуратно, то можно вернуться посвежевшим и отдохнувшим.