Создатель звезд

В течение всего плавания мы занимались обучением Нг-Ганко европейским манерам и использованию ванны и туалета. Нельзя при людях ковыряться в носу и тем более сморкаться на пол. Нельзя хватать мясо и овощи с тарелки руками. Нельзя справлять нужду где попало. Нельзя, пусть он и совсем ребенок, появляться в общей столовой без одежды. Нельзя позволить окружающим догадаться, что он слишком умен для своего возраста. Нельзя в открытую разглядывать других пассажиров. И ни в коем случае нельзя давать волю своей почти непреодолимой страсти подстраивать им всякие мелкие пакости.

Хоть Нг-Ганко и был легкомысленным ребенком, он, без сомнения, обладал сверхъестественным умом. Например, казалось невероятным, что ребенок, проживший четырнадцать лет в лесу, мог с легкостью разобраться в устройстве паровой турбины. Он осыпал сопровождавшего нас при осмотре корабля главного инженера вопросами, от которых старый шотландец только чесал в затылке. Именно тогда Джону пришлось яростным шепотом пообещать маленькому монстру: «Если ты не уймешь свое чертово любопытство, я выкину тебя за борт!»

Когда мы добрались до нашей северной провинции, Нг-Ганко поселился в доме Уэйнрайтов. Так как мы не желали, чтобы он вызвал излишнюю шумиху, то выкрасили ему волосы в черный и заставили носить очки с затемненным стеклом напротив одного глаза. Снимать их ему разрешалось только в доме. К сожалению, Нг-Ганко был слишком молод, чтобы сдержаться от искушения попугать местных. Иногда, торжественно шествуя по улице следом за мной или Джоном, он, замотанный по самые глаза шарфом для защиты от недружелюбного климата и в обязательных очках, мог невзначай отстать на несколько шагов и подойти к какой-нибудь пожилой даме или ребенку. Тут он высовывал из-под шарфа подбородок, сдергивал очки и изображал безумную и яростную ухмылку. Как часто ему случалось это проделывать, я не знаю, но однажды шутка удалась настолько, что очередная жертва испустила вопль. Джон накинулся на своего подопечного, схватил его за горло и объявил: «Если ты выкинешь подобную шутку еще раз, я вырву твой чертов глаз и растопчу его!» С этих пор Нг-Ганко ни разу не пытался проделывать этот трюк, если рядом был Джон. Но мое присутствие его не останавливало, ибо он знал, что я слишком добродушен, чтобы рассказать о его проделках.

Через несколько недель, впрочем, Нг-Ганко начал проникаться духом грядущего приключения. Его увлекла атмосфера таинственности, а внимание полностью поглотила подготовка к той роли, которую ему предстояло играть в общем деле. Но в душе он по-прежнему оставался маленьким дикарем. Его невероятная страсть ко всякого рода механизмам во многом происходила из слепого восхищения необразованного создания, только открывшего для себя чудеса нашей цивилизации. Даром разбираться в механике он едва ли не превосходил Джона и уже через несколько дней после приезда в Англию научился ездить на мопеде и выполнял на нем удивительные «трюки». А потом разобрал его на мелкие части и собрал обратно. Нг-Ганко разобрался в принципе действия придуманной Джоном психофизической силовой установки и, к своему огромному удовольствию, обнаружил, что может и сам проделывать необходимый фокус. Стало казаться, что ему явно предстоит стать главным инженером на яхте, а также в будущей колонии, позволив Джону заниматься более возвышенными материями. И все же в поведении Нг-Ганко и во всем его отношении к жизни была энергичность и даже страсть, совершенно отличные от неизменного спокойствия Джона. Я начал даже задаваться вопросом, является ли он достаточно эмоционально развитым по стандартам сверхнормальных существ. Есть ли в нем что-то еще, кроме блестящего интеллекта? Но когда я выразил свои сомнения Джону, он только рассмеялся: «Нг-Ганко еще ребенок. Но с ним все в порядке. Кроме того, у него природная способность к телепатии, и после того, как я немного его обучу, он с легкостью может меня превзойти. Но пока мы оба всего лишь новички».

Вскоре после нашего возвращения из Египта прибыл еще один член будущей колонии. Это была девушка по имени Ло, которую Джон обнаружил в Москве. Как и другие представители ее вида, она выглядела гораздо моложе своего возраста. Она казалась еще совсем ребенком, едва вступившим в пору созревания, но на самом деле ей было семнадцать лет. Ло сбежала из дома и устроилась горничной на советском пароходе. В английском порту она сумела ускользнуть на берег и, имея на руках достаточное количество английской валюты (которую накопила еще на родине), добралась до Уэйнрайтов.