Создатель звезд

В воздухе сердце летающего человека билось намного сильнее. Температура его тела поднималась. Ощущения становились более обостренными и более избирательными, разум более сообразительным и проницательным. Он испытывал более глубокое удовольствие или боль от всего, что происходило с ним. Было бы неверно сказать, что он становился более эмоциональным; скорее наоборот, если под эмоциональностью подразумевать порабощение эмоциями. Потому что самой замечательной особенностью периода пребывания в воздухе было то, что эта усиленная энергичность восприятия была бесстрастной. До тех пор, пока индивидуум находился в воздухе, в одиночку ли борясь с бурей или участвуя в торжественном воздушном балете вместе с теряющимися в темном небе сонмами своих собратьев; в исступленном ли любовном танце со своим сексуальным партнером или в одиночном и сосредоточенном кружении высоко над миром; было ли его предприятие удачным или он оказался обезображен ураганом и разбился насмерть – всегда радостная и трагическая стороны его собственной судьбы принимались с одинаковым беспристрастным чувственным восторгом. Даже когда его самый дорогой напарник оказывался искалечен или уничтожен каким-то воздушным бедствием, он испытывал ликование, хотя при этом он мог отдать и собственную жизнь в надежде на его спасение. Но очень скоро после этого, вернувшись на землю, он всегда оказывался ошеломленным печалью, тщетно пытался воскресить утраченное видение и, возможно, мог умереть от сердечного приступа.

Даже когда, как временами случалось в необузданном климате Венеры, все воздушное население уничтожалось каким-то огромнейшим атмосферным взрывом, несколько покалеченных, но выживших существ, до тех пор пока они могли держаться в воздухе, ликовали и бурно радовались. И даже когда, спустя некоторое время, они изможденные опускались на землю, к несомненному разочарованию и смерти, в душе они продолжали смеяться. Однако через час после приземления их телосложение менялось, их видения прекращались. Они помнили только ужас катастрофы, и эта память убивала их.

Ничего удивительного, что Седьмые Люди с большой неохотой относились к каждому моменту пребывания на земле. Пока они находились в воздухе, несомненно, перспектива земного перерыва или даже бесконечной земной жизни, хотя в своем роде и отвратительной, воспринималась с непоколебимой веселостью; но пока они оставались на земле, они воспринимали это с некоторой неприязнью. В самом начале жизненного пути этого вида пропорциональное соотношение часов, проведенных в воздухе и на земле, было увеличено благодаря биологическому изобретению. Было выведено небольшое питательное растение, которое проводило зиму, врастая в землю, а летом парило в теплых верхних слоях воздуха, занимаясь исключительно фотосинтезом. Благодаря этому Летающие Люди были способны, подобно ласточкам, ощипывать раскинувшиеся в небе яркие пастбища. Но с течением времени материальная цивилизация становилась все более и более упрощенной. Потребности, которые нельзя было удовлетворить без труда на земле, постепенно отмирали. Промышленное производство вещей стало исключительной редкостью. Книги больше никто не писал и не читал. В них больше не было нужды, но их место, до некоторой степени, было занято словесными сообщениями и дискуссиями, проходящими прямо в воздухе. Постоянно проводилась практика и обучение искусству, музыке, стихосложению, эпическому стиху и высшему искусству крылатого танца. Все остальное просто исчезло. Многие из наук неминуемо стали частью традиции; однако истинный научный дух был сохранен в очень точной метеорологии, достаточно развитой биологии и человеческой психологии, превзойденной только вторым и пятым человеческими видами в эпоху своего расцвета. Ни одна из этих наук, однако, не рассматривалась достаточно серьезно, а лишь только в их практических приложениях. Например, психология объясняла экстаз полета исключительно лишь как лихорадочное и «иррациональное» блаженство. Но никто не был ни в малейшей степени смущен подобной теорией, потому что каждый, пока находился «на крыле», воспринимал это всего лишь как забавную полуправду.