Создатель призраков

Первая машина орков перевернулась, подброшенная взрывом. Ее разорвало на части вместе с экипажами в тот момент, когда она приземлилась на вспухающий, ломающийся лед. Вторая уклонилась от взрывов, но на полном ходу слетела с обломка льдины в кипящее море. Последние сани затормозили на краю обрыва, их экипаж зашелся воплями. В этот момент лед под ними проломился, и орки с воем рухнули в раскаленный газ.

Льдины дробились, их осколки горели, источая пар. Океан, запертый здесь десятки тысяч лет, пробудился и приступил к завоеванию суши. Забравшиеся в кузов Гаунт и Роун громко ликовали, пока не поняли, что разлом во льду быстро приближается к ним.

Океан шипел и бесновался вокруг полозьев их машины. Внезапно сани наклонились в сторону. Гаунт перепрыгнул на проплывающий айсберг, сформированный катаклизмом и теперь дрейфующий в смертоносной жидкости.

Комиссар протянул руку. Роун прыгнул вслед за ним, ухватился за поданную руку и позволил втащить себя на айсберг. Их разбитые сани завалились на бок, рухнули в океан и взорвались.

— Мы не можем здесь оставаться, — начал Гаунт.

Он был прав. Их айсберг растворялся, как кубик льда в горячей воде. Гвардейцы перепрыгнули на следующий айсберг, а потом и на тот, что за ним. Им оставалось только надеяться, что разлом будет достаточно длинным и выведет их к берегу. Вокруг с шипением взлетали к небесам струи газа.

При прыжке на четвертый Роун соскользнул, но Гаунт успел перехватить его. Майор затормозил в нескольких сантиметрах от кипящей жижи.

Гвардейцы перебрались на следующую льдину, на этот раз первым шел Роун. За его спиной раздался крик. Обернувшись, майор увидел, как льдина за ним переворачивается. Гаунт на животе сползал вниз, в кипящее море углеводорода, отчаянно пытаясь ухватиться за скользкую ледяную поверхность.

Роун понимал, что может просто ничего не делать и позволить Гаунту умереть. Никто не узнает. Никто никогда не найдет его тело. И даже если его найдут… Да и в конце концов, он не мог дотянуться до Гаунта физически.

Гвардеец выхватил нож и метнул его. Клинок легко вошел в льдину под прямым углом, в нескольких сантиметрах от руки комиссара. Ухватившись за рукоять, Гаунт потянулся вверх, потом уперся в нож ногой. Так он добрался до протянутой руки Роуна. Майор помог ему вскарабкаться достаточно высоко, чтобы они оба смогли перепрыгнуть на следующий айсберг. Этот оказался больше и прочнее других. Вцепившись в его ледяную поверхность, выбившиеся из сил гвардейцы тяжело дышали.

Оставшаяся позади льдина опрокинулась в океан, унося с собой клинок Роуна.

Они просидели на вершине айсберга следующие шесть часов. Океан вокруг постепенно замерз, его яростное шипение поутихло. Но гвардейцы все еще не могли покинуть своего пристанища. Свежая ледяная корка была не толще нескольких сантиметров — достаточно, чтобы скрыть кипящий океан, но слишком мало, чтобы выдержать вес человека. За их спинами мерцал спасательный маячок из рюкзака Гаунта.

— Я обязан тебе жизнью, — наконец произнес Гаунт.

— Давай без этого, — отрицательно покачал головой Роун.

— Ты вытащил меня. Спас меня. Поэтому я обязан тебе. И честно сказать, я удивлен. Я знаю: ты желаешь моей смерти, и это был отличный шанс добиться ее, не испачкав руки в крови.

Майор обернулся. Его едва освещал свет звезд. Щеки и подбородок, обрисованные слабым светом, делали его лицо еще более походящим на клинок. И глаза были по-змеиному прикрыты.

— Однажды, Гаунт, я прикончу тебя, — бесхитростно сказал он. — Это мой долг перед Танит и перед самим собой. Но я не убийца, я чту законы чести. Ты спас меня от зеленокожего там, в пещере, и теперь я отплатил тебе.

— Я поступил бы точно так же, будь на твоем месте любой другой солдат моего полка.

— Именно. Ты знаешь, как я отношусь к тебе. Но я всегда верен Императору и Гвардии. Я был в долгу перед тобой и ненавидел себя за это. Поэтому я вернул тебе долг. Теперь мы квиты.

— Квиты, — негромко повторил Гаунт, стараясь прочувствовать смысл этого слова. — Или, возможно, мы на одном уровне.

Роун улыбнулся:

— Этот день еще придет, Ибрам Гаунт. Мы с тобой будем в равных условиях. На одном уровне, как ты говоришь. Вот тогда я убью тебя, и моя душа успокоится. Пока что не время.

— Я могу только поблагодарить тебя за такую честность, Роун. — Гаунт вынул из ножен свой танитский нож, подаренный ему Корбеком перед первым боем.

Майор напрягся и отстранился от комиссара. Но Гаунт развернул его рукоятью к танитцу.

— Ты потерял свой. Я слышал, что настоящий воин Танит не может считать себя таковым без этого длинного клинка на поясе.

Роун принял нож из его рук. Несколько секунд он смотрел на клинок, потом ловко перевернул его меж пальцами и убрал в пустовавшие ножны.

— Распоряжайся им, как сочтешь нужным, — сказал Гаунт, отворачиваясь от танитца.

— Так я и поступлю… рано или поздно, — ответил майор Элим Роун.