Создатель Миров 4: Вторжение (СИ)

Целый час он любовался, если это слово вообще применимо, когда дело касается вещей, от которых у тебя мороз по коже, разнообразными пейзажами, которые соорудили демоны. Он смотрел на широкие дороги, протянутые в дюнах между городами, смотрел на всевозможные монументальные строения: пирамиды, сферы и кубы... Почему-то в здешней архитектуре преобладали геометрические формы... Смотрел на целые поля, покрытые статуями ужасающих монстров, на костяные озера, на выжженные пустоши, на процессии из десятков тысяч рабов, закованных в кандалы, он смотрел на целый мир — страшный, жестокий, беспощадный... Затем, вдоволь насмотревшись, он стал медленно разбираться в местном социальном и политическом устройстве. Политика — такая штука, от которой невозможно сбежать даже в глубинах ада.

Чтобы во всём разобраться, Александр использовал пластину и вскоре узнал, что весь мир делился на два несоразмерных региона. В первом обитали так называемые «дикие» демоны, которые больше походили на животных, нежели на разумные живых существ. Их ареал обитания был наиболее протяжённым и занимал едва ли не всю планету. Это была территория вечной борьбы. Ужасающие создания, страдая от непрестанного голода, бродили среди бескрайних песчаных дюн, время от времени набрасываясь друг на друга и пожирая...

Постепенно, съедая всё больше и больше своих братьев по разуму, монстры обретали силу и рассудок. И тогда, словно по некому зову, они брели в сторону великой каменной стены, пределы которой неумолимо разрастались, и за которой начинались так называемые «Цивилизованные земли».

Глава 66. Мир Демонов Устои

На цивилизованных землях проживали демоны, ставшие, путём поглощения своих сородичей, достаточно сильными, чтобы обрести человеческий облик. Впрочем, в глазах обитателя любого другого мира они тоже были ужасными чудовищами, ибо даже разумные демоны не чурались пожирать себе подобных и использовать потом их кости в качестве рабочего материала.

Именно поэтому, несмотря на то, что в этом мире едва ли не каждые несколько дней гремели кровопролитные битвы, мертвых тел валялось не так уж много. Любое поле битвы под конец превращалось в огромный обеденный стол. Победители немедленно закусывали телами проигравших. Их даже не жарили, но сразу набрасывались на сырые и гниющие куски мяса. В такие моменты действительно сложно было отделить так называемых «цивилизованных» монстров от их диких собратьев.

И чем сильнее был демон, чем более высокое он занимал положение в обществе, тем более гротескной становилась его диета. В то время как нищие и рабы питались теми демонами, которых ещё можно было принять за животных, всевозможная элита — графы, герцоги, цари и генералы — старались пожирать себе равных. Они были наиболее питательны, в то время как диета из более «низменных» созданий наоборот: притупляла их умственные способности. Вот почему трапезы благородных демонов напоминали пиршества каннибалов. На первое — кровавый нектар, на второе — человеческие руки и ноги, прожаренные до бурой, как у свинины, корочки, на закуску — рагу из заострённых эльфийских ушек…

Еда, еда, еда... Еда и голод, — вот краеугольный камень всего этого мира. В то время как обитателям верхнего уровня Бездны нужны были особенные кристаллики, жители красной пустыни каждую секунду своего существования мечтали наполнить свои желудки.

Была в этом мире и политика.

Цивилизованные земли демонического народа были поделены между шестнадцатью великими странами... Правда, вернее будет сказать, что они были поделены между шестнадцатью повелителями этих стран, ибо государство и его законы в Мире Демонов представляло собой не более чем продолжение воли его бессмертного властелина. Шестнадцать демонов стояли на вершине пирамиды власти, в то время как многие миллионы подданых тащили на себе их нужды.

И даже среди сильнейших демонов была своя собственная иерархия. На её вершине находились три царя — Царь Западного Грома, Царь Чёрного Гноя и Царица Вечного Хлада. Следом за ними следовало четверо князей и восемь малых владык. Каждый из них был единоличным правителем на своих землях, власть которого выходила за рамки любых законов. Александр был не уверен, что в его мире существовал хотя бы один пример подобной управленческой системы. Он немного разбирался в истории, а потому знал, что даже при абсолютной монархии либо так называемом «восточном деспотизме» поданные, по крайней мере дворяне, были наделены хотя бы некоторыми правами относительно своего властелина. В то же время слуги более сильного демона всегда, при любых обстоятельствах, считались его рабами. Вассал моего вассала — мой раб, — вот непреложный закон Мира Демонов.