Создатель кошмаров

Он считал этот город самым прекрасным. Лучше не было ни одного. А он повидал их достаточно за свою жизнь. Кибернетический Баннгок, индустриальный Нарасикэ, экзотический Тенчитолан, в котором деньги назывались так же, как легендарная птица кетцаль, Александрия, внешне иногда напоминающая его город, но суть ее была убита уже много столетий назад. И другие… Ни единый из них не в силах сравниться с Полисом.

Он не мог позволить, чтобы его уничтожили, как и остальные. Поэтому защищал при жизни, очень долгой, и многие годы после смерти своего прежнего тела. От него остался лишь мозг, хранилище нужной информации и теплых воспоминаний, которые не позволяли забыть, кто он на самом деле, какой он.

Детство вспоминалось смутно. Самый яркий эпизод — наказание сверстника за то, что тот сломал модель Парфенона из глины, а потом обидно смеялся над незадачливым строителем. Возмездие пришло во сне. Мучительный запутанный кошмар, после которого обидчик проснулся заикающимся от страха, в слезах и еще месяц не выходил на улицу из дома, боясь открытого пространства и особенно — мраморных колонн.

Но на следующую ночь самому юному мстителю приснился сон, где он бесконечно блуждал по темным коридорам, пока не попал в тесную серую комнату без окон и дверей. В центре стоял один-единственный стул, на котором сидел человек. Его глаза были завязаны черной повязкой. Эта угольная полоса, пересекающая белое лицо с высоким лбом и античным ртом, притянула взгляд мальчика, уже не отпуская.

— Тебе нравится убивать? — спросил незнакомец мягким, приятным голосом, вызывающим абсолютное доверие.

— Я не убиваю. Это просто игра.

— Это не игра, Тай. — Мужчина поднял руку, подзывая его, и тот безбоязненно подошел, прижался к его коленям, глядя в лицо, перечеркнутое тьмой. — Ты очень сильный. Дети в твоем возрасте не способны на столь мощное воздействие.

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Я знаю все, — улыбнулся он бледными губами идеальной формы.

— Почему твои глаза завязаны? — Тайгер протянул руку, чтобы сдвинуть повязку, но человек мягко уклонился. — Почему ты сидишь здесь?

— Я запер себя. Чтобы не вредить.

— Кто ты?

— Не имеет значения. Главное, кто ты.

— И кто?

— Я назову адрес и имя. Запомни его. Когда наступит время, ты придешь и скажешь: «Меня прислал к тебе мой Фобетор». Он тебе поможет.

— Фобетор — это ты?

Тот улыбнулся снова.

— Возможно.

— Я еще увижу тебя?

— Если захочешь убить еще кого-нибудь, приходи. Я помогу найти другое решение. А теперь иди. У тебя мало времени.

— Мне всего шесть. Как времени может быть мало?

— Единственное, что следует ценить, это время, Тай. Запомни.

И Тайгер приходил. Снова, а потом еще раз и еще. Советовался, рассказывал о своей жизни, сложностях и победах. Серая комната без окон и загадочный собеседник давали то, что не могли дать ни родители, ни наставники, ни друзья. Уверенность, защищенность, ответы…

Уходя от загадочного друга, он спрашивал:

— Я увижу тебя еще?

И неизменно получал один и тот же ответ:

— Если захочешь убить кого-нибудь.

Он уже не хотел. До того последнего случая…

— Я увижу тебя еще, Фобетор?

— Увидишь, Тай, — прозвучало, ломая годами устоявшиеся традиции.

И он увидел.

В последний раз Тайгер видел загадочного пленника лежащим в гробу, перед сожжением. Брат отца, проведший полжизни в коме, умер, не приходя в сознание. Белое лицо, напоминающее древнюю статую, без повязки. Но теперь полоса опущенных век и черных ресниц скрывала его глаза от семнадцатилетнего Тайгера.

— Ты же его совсем не знал, — говорили родственники, глядя на юношу, кусающего губы, чтобы сдержать слезы.

Он молчал.

«Я похоронил, развеял по ветру своего Фобетора», — думал он, глядя на дэймоса… человека, который сознательно запер себя в собственном подсознании, чтобы не вредить людям. «И я никогда не узнаю, какого цвета были у него глаза».

В тот же день он приехал по адресу, который помнил из далекого детства. Ему открыл немолодой человек. Высокий, крепкий, широкоплечий. На смуглом лице резкие морщины. Четыре поперечных на лбу, по три над скулами, глубокие носогубные складки и две на щеках. Словно время, вытесывая его жизнь, оставляло памятные зарубки. Но они не делали его старым. Так же как и абсолютно седые кудрявые волосы. Серо-голубые глаза внимательные и сосредоточенные, но веки кажутся чуть опухшими, словно он слишком много времени проводит во сне. Впрочем, он и проводил, как любой сновидящий.

— Я — Тайгер, — сказал юноша уверенно. — Меня прислал к тебе мой Фобетор.

— Ну, проходи, — безмерно удивленно произнес мастер снов.

Он жил на первом этаже многоквартирного дома. Вернее, высотное здание выросло на его доме — фундамент, а также портик и колонны древней античной постройки сохранились неизменными, из старого белого мрамора, который за прошедшие столетия покрылся сколами и вмятинами. Современные стены пытались маскироваться под благородную старину, но их идеальная геометричность и скупая строгость выдавали гораздо более поздний период застройки.

— Что здесь было раньше? — спросил Тайгер, проходя следом за хозяином через прохладный полукруглый вестибюль.