Создатель черного корабля

Теперь обсудим проблему функциональных возможностей ограничения сознания. То, что оно не обгоняет подсознание, не наверчивается оборотами быстрее его, наблюдается явно. Иначе ясновидение и предсказывание будущего значились бы в явлениях повседневности. Тем не менее некое предугадывание все-таки время от времени наблюдается. Более того, планирование своих будущих действий – проза жизни. И, значит, если сознание в скорости переработки информации и отстает от «черного ящика» подсознания, то уж никак не на семимильную дистанцию; здесь явно нет соотношения черепахи и светового луча. Следовательно, это вполне сопоставимые и даже в чем-то сходные системы. Вполне может оказаться, что они подключены друг к другу сложнейшим образом не по одной, а по многим петлям прямой и обратной передачи. И потому как ни одна из задействованных систем не является явным лидером и в то же время мир перестает сиять принципиальной новизной, не стоит ли заключить, что обе системы равно ограничены? Похоже, так и есть.

Более того, в настоящее время окружающий мир завис в стадии замкнутого в подводном мире существования. Не требуется ли прийти к выводу, что обе упомянутые системы, кроме всего прочего, еще и не могут долго находиться в апогее функционально допустимой мощности. Разумеется, это особо видно на подсознании как тайном создателе мира. Жизнь внутри подводного корабля отличается своей замкнутостью. Подсознание может передохнуть, ибо остальной мир, снаряженный лунами, солнцами и городами, теперь находится за кадром, только подразумевается, и не более того. Его не нужно все время творить, достаточно держать относительно статичную картинку соединенных друг с дружкой закупоренных помещений. Не требуется воссоздавать даже внешние обводы «Кенгуру-ныряльщика», вполне хватит вложенного загодя знания в голове. То есть «разгрузка» подсознания производится не только за счет сужения мира, но и еще за счет перекладывания на сознание некоторых дотоле подсознательных процессов. Очень хитрый ход. Сознание перегружается. Не этим ли обусловлена ранее ненаблюдаемая сонливость? Сознание устает, жаждет отдыха. Ну а в момент, когда оно выключается, может удалиться на выходной и подсознание тоже. И тогда мир, даже в своем зауженном, замкнуто-подводном виде, стирается, дабы возникнуть вновь только после, через несколько часов, а может быть, и столетий: мало ли как функционирует время, когда его никто не держит за поводок.

44 Специфика Южного полушария

Лодка «Кенгуру-ныряльщик» успешно вышла на глубину пятидесяти метров. Выброшенная вверх пассивная радиоантенна прослушала эфир на предмет наличия локаторов, а подводные сонары еще раз убедились в тишине моря в отношении всяких плавающих продуктов технологической цивилизации. Только после этого загодя посаженные в компрессионную камеру водолазы взяли в руки приготовленные к работе инструменты и вошли в специальный шлюз. Однако тут капитан Стат Косакри еще раз убедился, что окружающий мир по-прежнему неистощим на выдумки. Он как раз сидел на главном боевом посту – центре управления атомоходом – и выслушивал доклады подчиненных из разных мест огромного корабля.

– Главный Слухачу! Ответьте! – послышалось в наушнике и в динамиках параллельно.

– Главный слушаю акустический!

– Шторм-капитан! Это линейный акустик Одек. У меня тут новость, возможно, срочная.

– Да, Рюдан Одек, весь внимание.

– Мы, я знаю, собираемся выпускать за борт механиков, так, командир?

– Давай ближе к сути. – Стат Косакри начал раздражаться. – Что там?

– Тут возле нас, с правой стороны корпуса, несколько акул.

– Акул?

– Да, скорее всего акул. Можно «полоснуть» гидрофоном на самой малой мощности, чтобы убедиться?

– Секунду, Рюдан! – Косакри повернулся в сторону. – Что там у нас с внешним эфиром? Все по-прежнему?

Сидящий рядом офицер-оператор кивнул ему и для полной убедительности показал на экран.

– Хорошо. «АП», давайте, «осветите» вокруг! – приказал командир крейсера акустическому посту и тут же щелкнул тумблером, переключая связь. – Шлюз! Прекратить шлюзование! Нет, пока временно, ребята. Оставаться в снаряжении! Только дышите от стационара.

– Главный, ответьте! – это уже был линейный инженер Цэмерик Мокр. – Шторм-капитан, почему тянем время?

– Маленькая предосторожность, – пояснил Стат Косакри. – Ничего покуда не отменяется. Сейчас кое в чем убедимся.

– В чем, шторм-капитан?

– Послушай, Цэмерик, у твоих ребят есть какое-нибудь оружие?

– Нет, они же не боевые пловцы.

– То-то и оно. Хотя не знаю: помогут ли нам пловцы?

– Вы что, командир? – возмутился Цэмерик Мокр. – Если туда еще и пловцов… Это еще два часа компрессионной камеры!

– Не нервничайте, инженер. Не нервничайте. Сейчас мы кое-что уточним.

Стат Косакри снял наушник и повернулся вместе с креслом к линейному помощнику, сидящему в пяти метрах в стороне.

– Дор, что у нас имеется против акул?

– Есть какие-то таблетки – усовершенствованные «бифштексики». – Дор Пелеко осклабился. – Я надеюсь, что они усовершенствованы в лучшую сторону.

– Я тоже, – задумчиво сказал Косакри.