Создатель балагана

«Подумать только. Я был здесь всего полдня назад – сколько часов прошло? шесть, семь, пусть даже десять? – но кажется, будто полжизни миновало», – Юлиус задумчиво замер, оглядываясь по сторонам, но решил не увлекаться философскими рассуждениями. Не время. Он прислонил Гераклида к стене возле двери и устремился на поиски документа. Аквус тем временем съехал на пол, уселся и схватился за голову жестом трагическим, будто Медея, только что убившая своих детей.

Мошенник сдвинул в сторону деревянную створку, разделяющую приемную и собственно хранилище документов, а затем мысленно выругался. Коротко. Чтобы не терять время. Хотя открывшееся зрелище стоило, пожалуй, более красочной фразы, чем банальное «Орк побери!». Полки громоздились до потолка, занимали три стены из четырех и были забиты бумагами, склянками и книгами вперемешку. Мало того, бумаги лежали на столе, на двух стульях и на полу – веером. Юлиус нагнулся и прочитал: «Счет от гильдии инженеров за май…», «Законопроект по защите права алхимиков на вскрытие мертвецов», «Письмо любимой Далиле. Здравствуй, моя нимфочка, пишет тебе…» Да уж, документы здесь были отсортированы из рук вон плохо. Точнее, вообще никак.

В такой ситуации искать генеральный план можно было до второго пришествия титанов. Или – что более вероятно – до прихода в архив какого-нибудь ответственного алхимика, после того как суета вокруг «морского чудовища» прекратится. «Будет очень смешно провалить задание именно на последнем, самом простом отрезке, – подумал Юлиус. – Прорваться через сотни врагов и преград для того, чтобы меня одолели книжные полки».

В зашифрованных бумагах ордена кочегаров упоминалось точное место хранения генерального плана. А также код, с помощью которого будет открыт ларец.

Однако действительность – как это обычно бывает – не совпадала с тем, «как должно быть». В углу архива, под шкафом, и в самом деле виднелся искомый ларец. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что крышка отсутствует, внутри лежат поздравительная карточка и початая бутылка вина, а генерального плана…

– Нет, – выдохнул Юлиус и сжал зубы.

На книжных полках рядом с полуистлевшими бумагами извивались черви. В носу свербело от запаха пыли и тлена. За стеной издевательски вздыхало и ворочалось море. А в соседней комнате начинал горестно подвывать Гераклид.

В такие минуты Корпсу очень часто хотелось думать о прекрасном. Возможно, то была защитная реакция организма на абсолютно неприглядную действительность, которая окружала мошенника; а возможно, внутри Юлиуса прятался поэт. Очень хорошо, надо сказать, прятался. Других вольностей себе не позволял и в подобие Аквуса не превращал, за что ему честь и хвала.

Именно поэтому мошенник мысленно попытался придать этой затхлой пещерной комнате – как же его затиранили эти пещеры за время путешествий! – вид цветущего луга. Черви превратились в бабочек. Горы свитков – в кусты, траву и деревья. Воздух наполнился прекрасным ароматом. Свежий ветер пронесся и придал бодрости. Скулеж Гераклида сменился птичьим пением.

«Хорошо-то как, – подумал Корпс. – Сейчас успокоюсь, наберусь сил и опять искать этот треклятый свиток»,

Однако отдохнуть в полной мере не получилось. Цветущий луг вспучился. Куски дерна полетели в разные стороны, а из образовавшейся дыры выглянул кто-то очень милый, весьма знакомый и прелестно подслеповато щурящийся.

– Александр!

Крот довольно пискнул и тут же попросился к Юлиусу на ручки.

Самонаваждение кончилось, но в воздухе по-прежнему было свежо, а давешние черви куда-то подевались. Мошенник придирчиво изучил лапки крота – они были в сырой земле, но, между тем, никакой дыры в полу не было. Да и под ногами был твердый камень, который так легко не пророешь. Если только у Александра не стальные когти, хотя и с ними все надо еще постараться.

– Что-то тут не так, – пробормотал Корпс, тем не менее радуясь компании зверька.

Тут крот принялся дергать мошенника за одежду и указывать носом в сторону самого большого завала из свитков. Высотой в рост Корпса и шириной в полтора Аквуса, гора свернутой бумаги пугала своей несокрушимостью.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Поискал там?

Александр в ответ довольно пискнул и изобразил лапками некое подобие аплодисментов.

– Ну, раз ты так хочешь…

Конечно, мысль следовать приказаниям – или даже советам – животного могла показаться кому-то другому весьма странной, но Юлиус за последнее время успел столкнуться уже с таким количеством невообразимого, что абсолютно не сомневался в этой идее. К тому же, Александр еще при первой встрече показал себя умным зверьком, да и в его появлении было столько необычного, что Корпс склонялся к мысли: здесь не обошлось без вмешательства провидения. Кто именно выступал в его роли – другой вопрос, но над ним можно будет поразмыслить в иной, куда более спокойной и приятной обстановке.

– Вставай, дружок – позвал Юлиус. – Время разбрасывать свитки.

– Зачем? – уныло поинтересовался Аквус.

– Затем, что так нам советует крот.