Созданные для любви

– Это моя квартира, Джуниор. Я тут живу.

«Джуниора» он проглотил. А вот мою квартиру – нет.

– Но так же нельзя жить! Нужен ремонт.

– Я работаю над этим.

– Она работает! Вот что: я пришлю мастеров, они тебе все быстро сделают. Вещи можно переправить к нам на склад. А ты пока поживешь у меня.

Меня так и подмывало спросить: «А что на это скажет папа?», но я благоразумно промолчала. Джуниор уехал, а я вдруг страшно распереживалась насчет обещанного им ремонта: не хочу я этого! Переживала я еще пару дней, потом не выдержала и позвонила Джуниору:

– Нам надо поговорить! Про ремонт квартиры!

– Да-да, я помню. Через пару дней пришлю мастеров. Прости, я сейчас занят.

– Не надо мастеров! Пожалуйста!

– Так. Хорошо, я подъеду минут через пятнадцать, ненадолго. Выйди к воротам, ладно?

Пока я шла к воротам Усадьбы, накрутила себя так, что Джуниор застонал, увидев мое выражение лица:

– В чем дело-то?! Что не так?!

– Я прошу тебя не заниматься моим ремонтом. Я справлюсь сама. Пожалуйста.

– Ну ладно, раз ты так расстраиваешься, я не стану. Хотя не понимаю, что такого?

– Я не хочу быть тебе обязанной. Ты не должен ничего для меня делать. Я не содержанка. Мы просто любовники. Равноправные. Вот.

– Понятно. Ты феминистка?

– Можешь так считать, если хочешь.

Я повернулась и пошла к дому, но он догнал меня и обнял, хотя я упиралась.

– Ну, точно – Кошка! Капризная и непредсказуемая!

– Я не капризная. Я самостоятельная.

– Дурочка ты самостоятельная! Я даже не думал про такие вещи – содержанка, не содержанка! Чушь какая! Я просто хотел тебе помочь и все. Не надо – так не надо, только успокойся.

Я успокоилась. Но вечером снова взволновалась: я вдруг осознала, что никто из городских мастеров не сделает мне ремонт за нормальные деньги – заломят вдвое, а то и втрое, думая, что за все платит Петя Лыткин! И поняла, что попала в ловушку. Выход был один – делать самой, тем более что опыт у меня был, да и краску с обоями я уже прикупила. Ладно, начну с маленькой комнаты, а там видно будет. Я отпросилась на неделю у Челинцева и позвала на помощь музейного рабочего – балагура и пропойцу дядю Лёву. Он называл свою должность «мальчик на всё», а когда народ смеялся: «Да какой ты мальчик, тебе сто лет в обед!», он отвечал: «А кто скажет, что я девочка?» – и хохотал. Толку от него было мало, но подать-подвинуть-принести было вполне в его силах.

Конечно, за неделю с ремонтом квартиры никак не управиться, но я очень боялась, что Джуниор возьмет и все-таки пришлет мне мастеров – с него станется! На самом деле я начала разбираться в квартире сразу после маминой смерти: надо было хоть чем-то занять себя. Я освободила шкафы и антресоли, выкинула кучу барахла и кое-что из мебели, поменяла всю электрику и сантехнику – не сама, конечно. Так что ванная и кухня были у меня в порядке. Успела еще размыть потолки в маленькой комнате и ободрать там обои. Потом случился Петя Лыткин, и моя бурная деятельность приостановилась. Надо было еще тогда, до Пети, нанять рабочих: зарабатывала я теперь прилично, но мне всегда нравилось красить и клеить, да и получалось неплохо.

С помощью дяди Левы и его приятеля, такого же алкаша, я передвинула остатки мебели на кухню и принялась за работу. Джуниор, к счастью, уехал по делам – тоже на неделю, и я надеялась до его возвращения сделать бо́льшую часть работы. Но он вернулся на два дня раньше. Звонок в дверь раздался, когда я только кончила обрезать обои для маленькой комнаты – потолки были уже везде побелены. Увидев на пороге Джуниора, я обомлела. А он посмотрел на меня и покачал головой:

– Так и знал! До чего ж ты упрямая, Ленка!

Вошел, огляделся:

– Да-а… Пейзаж после битвы…

А потом подхватил меня на руки – я запищала:

– Что ты делаешь, пусти! Ты запачкаешься!

Я была в каком-то рабочем старье со следами побелки и краски.

– У тебя пятно на носу! – рассмеялся Джуниор. – И волосы в побелке! У-у, замазура! Черт, как же я соскучился! В этой квартире есть хоть один угол без ремонта? Где твой диван?

– На кухне… Петь, но я же работаю! Я грязная вся… и потная… и… ой!

– Ты мне нравишься любая!

Он даже не заметил, что я опять назвала его Петей. После дивана Джуниор засучил рукава и стал мне помогать! Увидев, как он ловко управляется с обоями, я изумилась. Джуниор улыбнулся:

– Не думала, что я умею? Да я все детство провел в такой же трущобе, чтоб ты знала. Разбогатели-то мы только в девяностых. Так-то вот, Кошка!