Создание империи

Между тем Афины ожесточенно сопротивлялись атакам Суллы в течение всего 87 г. Архелай был превосходный полководец, и если бы участь войны зависела только от него, Сулла, быть может, пал бы. Но вспомогательная армия, которая двинулась из Азии весной 87 г., не приходила. Встречая препятствие в самой своей массе, часто задерживаемая трудной доставкой провианта и плохо руководимая, она двигалась медленно, так что правитель Македонии Гай Сентий Сатурнин мог с небольшими силами преградить ей путь и задержать на дурное время года в Македонии, где она принуждена была зазимовать, дожидаясь весны 86 г.[241] Сулла мог, таким образом, воспользоваться зимними месяцами. Но едва была устранена эта опасность, как новая, еще большая, появилась в Италии.

Иностранная политика демократии

В начале 86 г. умер Марий, но смерть его не прекратила эту столь опасную борьбу за начальствование в войне против Митридата, уже два года угрожавшую осложнить междоусобной войной ужасный кризис, терзавший Рим. Масса причин побуждала демократическую партию не оставлять ведение этой войны в руках такого человека, как Сулла, который не был крайним консерватором, но и не принадлежал к числу друзей народной партии. Масса выдающихся партийных деятелей стремилась получить начальствование в этой войне, и необходимость поднять престиж нового правительства лежала на партии Гракха и Мария. Присвоив себе заслугу спасения Италии от нашествия кимвров и тевтонов, она хотела присвоить себе и славу обратного завоевания Азии. Она всецело наследовала злобные заветы Мария и, провозгласив Суллу врагом отечества, избрала на место Мария консулом Л. Валерия Флакка, послав его во главе 12 000 человек отнимать командование у осужденного генерала.[242] Флакк был страстный демократ, только что проведший закон о сложении с должников трех четвертей их долгов. Если бы Флакк прибыл до взятия Афин, Сулла был бы заперт между римскими легионами и войсками Митридата… Но немало времени отняли приготовления Флакка; и консул был еще в Италии, когда Сулла 1 марта 86 г. отчаянным натиском занял сначала Афины, а затем Пирей.

Взятие Афин и битва при Херонее

Однако этот успех, хотя и придал мужества солдатам, не имел решающего значения для Суллы, потому что ввиду недостатка флота римский генерал не мог уничтожить армию Архелая, удалившегося сперва на полуостров Мунихию, а затем сопокойно спасшегося морем со всеми своими солдатами и присоединившегося у Фермопил к наступающей армии. После взятия Афин, как и до сих пор, Сулле приходилось сражаться с тремя армиями: с армией Архелая, с соединившейся с ней вспомогательной армией и с легионами Флакка, высадившегося в Эпире. Сулла понимал, что необходимо разбить понтийские армии до прихода консула, ставленника народной партии. Несмотря на численное превосходство противника он двинулся со всеми своими силами навстречу Архелаю и разбил его в большой битве при Херонее в Беотии.[243]

Эта первая победа римского оружия над Митридатом произвела огромное впечатление по всей империи и имела последствия, гораздо более важные, чем взятие Афин, совершенно изменив положение к выгоде Рима и Суллы. С некоторого времени богатые классы Азии, испуганные резней 88 г. и революционной политикой Митридата, начали интриговать в пользу Рима против понтийского владычества, пользуясь неудовольствием, вызванным в народе непрерывными царскими поборами.[244] В конце 87 г. Эфес уже возмутился и стал на сторону Рима.[245]

Митридат— глава социальной революции

После мятежа, повсюду поднявшего сторонников римлян, битва при Херонее еще более поколебала уже пошатнувшуюся верность азиатских городов; она побудила Митридата поднять свой престиж, укрепив свое положение несколькими смелыми ударами, более крупными, нежели предшествовавшие. Действительно, он открыто по всей Азии объявил себя главой социальной революции, кассируя долги и давая свободу верным городам.[246]

Совместные действия Суллы и Флакка