Создающая жизнь (СИ)

- Это традиция, – шепнула Мариэтт. - каждый равенкловец, выпускающийся в этом году, дарит факультету одну книгу, которую может взять почитать каждый.

Стояли маленькие удобные диванчики и кресла, на полу были в хаотичном порядке раскиданы пуфы. В другой стороне стояла знаменитая статуя Ровены Равенкло с ее знаменитой диадемой. Если поднять голову вверх, но можно было увидеть герб факультета. Обычный камин и ковер в виде шкуры какого-то серо-белого зверя добавляли комнате уютности и теплоты.

Чжоу быстро отконвоировала девочек-первокурсниц к правой лестнице, да и все девушки тоже пошли туда.

«Значит, там женское общежитие», - решила Аддерсон.

- Прости, – покаянно извинилась Чжоу. – Но свободная кровать есть только в комнате Луны Лавгуд.

- Полоумная, – пренебрежительно фыркнула Мариэтт.

Алиса подумала, что такое знакомство ей точно не поможет, но с другой стороны хотелось узнать, почему пресловутая Лавгуд стала изгоем.

- Все нормально. Спокойной ночи, – улыбнулась Алиса, стараясь произвести впечатление мирного человека, не замеченной в использовании темной магии. Это, конечно, была ложь: Дурмстранг оправдывал свою репутацию с процентами, но кто об этом знал?..

Лавгуд свою репутацию тоже оправдывала, но Алисе было все равно на причуды других людей. В комнате стояло еще две кровати, и Аддерсон трансфигурировала их в стол и диван. Луна посмотрела на это безобразие, и добавила дивану красивую белую с черными звездочками шкуру. «Сработаемся», - решила Аддерсон.

- Ты можешь не переживать за свои секреты, – певуче протянула Луна. – Никакой мозгошмыг не предаст тебя. Они служат верно. Ты хорошо их кормишь.

Аддерсон не дернулась, но напряглась. Мантия зашелушилась. Что такое мозгошмыг?

- Ого… – завороженно следила Луна, выронив из рук ожерелье из редисок. – Какие они активные!..

Алиса судорожно размышляла, к чему эти мозгошмыги, спалить ли тут все, применить ли Обливейт..

- Хочешь секрет? – вместо этого спросила Алиса, даже не надеясь на успех: кто попадется на такую детскую провокацию?

Беловолосая Луна мечтательно кивнула, и сказала самым обыкновенным тоном:

- Твой дракончик кушает редиски?.. Я слышала, что они едят все, но дело в том, что они не все есть любят – какая ирония.

Аддерсон подумала, что сейчас самое время или трагично вздохнуть, или броситься с боем, или орать от страха, или, наоборот, засмеяться от такого смешного недоразумения и сделать вывод, что Полоумной Лавгуд называют не просто так.

- Вылазь, – вместо этого приказала Алиса. Луна, словно змея, следила за тем, как из-под мантии через воротник, забираясь на шею под волосы, карабкается уменьшенная копия натурального дракона.

- Какой он красивый, – сказала Луна. Дракончик был с серебристыми крыльями и черным тельцем, и смотрел вполне осознанно желтыми, как у кошки, глазищами с вертикальным значком.

- Я знаю. Это мой проект.. был. Зачетный. Но он вполне живой и хорошо так плюется огнем, – предупредила Алиса, закрывая его волосами так, чтобы не было видно.

- А как его зовут? – заинтересовалась Луна. – Папа мог бы написать про него в «Придире».

Алиса усмехнулась этой непосредственности, и отрицательно покачала головой – не знаю, как зовут, и никуда печатать не надо.

- Не говори никому про него, пожалуйста, – сдавшись в борьбе с собой, попросила Алиса. – Не хочу, чтобы о нем кто-то знал. Я бы попросила клятву, но..

Луна глубокомысленно кивнула, будто бы все понимала, и сказала, что сегодня очень яркий Марс. Алисе стоило больших сил, чтобы сдержаться и истерически не засмеяться.

Жизнь в Хогвартсе постепенно налаживалась. Алиса просыпалась рано – в полседьмого будильник орал на всю башню, и заспанные вороны вставали с большой неохотой. Этот будильник был создан несколько выпусков назад и зачарован на неснимаемость, огнеупорность, и другими чарами, так что Равенкло по утрам раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, засидевшись ночью за одним интересным фолиантом, который «ну одним глазком» и «еще одну страницу», просыпаться было больно, а с другой, хотелось уважать таких самородков, чьи чары будят вечно не выспавшихся книголюбцев.

Потом они организованной толпой шли на завтрак. Первокурсников оберегали не хуже, чем в Пуффендуе, тщательно проверяли все конспекты, вместе разбирали непонятные чары, учили и опекали.

После каждый курс воронов убегал на свой урок и прилежно повторял материал к уроку. Со стороны это зрелище выглядело эпично: невыспавшийся маг с синяками под глазами, которые так удачно гармонируют с цветом факультета.. Чжоу и Терри прибегали позже, потому что они были старостами и в их обязанности входило сопровождение первокурсников. Их дрессировали и приучали к порядку всем факультетом, так что скоро надобность в надзоре отпала. На Гриффиндоре Грейнджер и Уизли, кучерявая девушка и рыжий долговязый юноша, например, до сих пор не могли совладать с малолетками.

Дальше шли непосредственно уроки, коих было.. мало. Но учителя, конечно, были очень экстравагантными.