Совушка ее величества

И все-таки еда и ванна творят чудеса – потратив на ужин и купание часа два, а может, и все три, я пришла в себя настолько, что задумалась о резонности своих планов. С одной стороны, мне до безумия хотелось оказаться рядом и было плевать на последствия и препятствия, но с другой – совесть и сочувствие намекали, что сейчас он не в самой лучшей форме и вообще может не захотеть меня видеть. Мало кто из мужчин любит, когда женщины становятся свидетелями их слабости. Хотя-а-а…

Если я буду осторожна и предельно аккуратна, то, может, и не все так страшно? Далерай же сказал, что уже завтра к утру Юми восстановится.

Черт, нет! Не могу больше ждать!

Казалось бы успокоенные обильным ужином и горячей ванной нервы вновь заявили о том, что я женщина и мне положено нервничать и изводить себя неизвестностью, а значит, я просто обязана пойти и убедиться во всем лично.

Но сначала надо одеться.

А во что?

Спрыгнув с кровати и отправившись инспектировать шкаф, я была приятно удивлена, когда обнаружила в нем несколько абсолютно новых платьев, по своему крою очень схожих с тем, которое я носила здесь в первые дни, – голубые, бирюзовые, бежевые туники в пол с красивыми кожаными ремешками. А если не надевать белье и ремень, то сойдет и за ночнушку. Точно! Кстати, ночнушки в шкафу я не нашла.

Идеальное решение!

Остановив свой выбор на голубом цвете, я, лучась от удовольствия, разделась догола и облачилась в платье. Легкий шелк приятно льнул к коже, а мысли о том, что под ним нет ничего, кроме меня самой, приятно будоражили сознание. Туфли я не стала надевать принципиально и, прикинув, что по времени уже ближе к часу, а может, и двум ночи, погасила ночник, осторожно выглянула в коридор и еще минут десять потратила на то, чтобы убедиться в отсутствии посторонних на своем пути. Чуткий слух доложил, что на втором этаже нет никого, кроме меня и спящего довольно крепким сном лорда, так что, стараясь не улыбаться слишком уж кровожадно, я отправилась вглубь по коридору. Четко в апартаменты одного очень благородного и крайне привлекательного во всех смыслах мужчины.

Юми-и-и, кто не спрятался – я не виновата!

Ему снился сон…

В его руках находилось самое ценное, что в принципе могло существовать, и это что-то, а точнее кто-то, само обвило его руками и прижалось так крепко, что он ощущал жар тела даже сквозь шелк ночнушки.

А еще она шептала… Мурлыча и водя губами по краю уха, она шептала, что он самый лучший и самый потрясающий. Невероятно благородный и просто великолепный. Сильный, смелый, чудесный, восхитительный, шикарный и умопомрачительный… Острые зубки прикусили мочку уха, и по спящему мужскому телу прошла волна возбуждения и сладкого предвкушения чего-то большего.

Тонкие пальчики пробежали по перевязанной бинтами груди, на пару мгновений задержались на коже живота, погладили каждый кубик пресса, обвели крохотную ложбинку пупка и замерли чуть ниже.

– Так бы и съела…

Горячее женское дыхание пощекотало шею, а Юмираю стало так хорошо, как не было никогда в жизни. И даже боль в ребрах, которые уже почти срослись, ноющая вывихнутая нога и многочисленные ожоги отошли на второй план и показались несущественной мелочью.

Пальчики тем временем вновь продолжили путешествие по его телу, вызывая возбужденных и алчущих продолжения мурашей. Они бродили по коже, порой царапая ноготками: по бедрам, животу, груди, плечам и предплечьям, но никак не могли дойти до самого главного.

И в какой-то момент он понял – сами они не дойдут, необходимо им помочь!

Сначала было немного страшновато, так что я просто легла рядом – Юми выглядел настолько бледным и осунувшимся, что я едва не передумала. Но нет! Черт возьми, завтра у меня уже не будет такой возможности!

И я решилась.

Сначала положила руку ему на грудь, но при этом стараясь не задевать бинтов, затем прижалась чуть крепче, забравшись под одеяло, потому что в комнате было довольно прохладно, а под конец не удержалась и, закрыв глаза, начала нашептывать ему на ухо невообразимые глупости.

Было смешно, немного нелепо и одновременно так правильно, что под конец я осмелела. Левой рукой обняла Юми за шею, а правая пустилась в путешествие по самому дорогому и желанному мужчине. Я говорила то, что думала. То, что успела понять в те жуткие минуты, когда решила, что он погиб. О том, как он мне дорог, о том, что лучше него я никого не знала и не встречала, о том, что здесь и сейчас – это самое потрясающее, что может происходить в принципе.

– Мм… – все еще спящий лорд потянулся за пальцами и, развернувшись поудобнее, заключил меня в капкан своих рук, устроившись на боку и прижав меня к себе невероятно крепко. – Да-а-а…

– Спи-спи… – уже обе руки обвили его шею, и, не удержавшись от соблазна, я прошептала ему прямо в губы: – Люби-и-имый…

И аккуратно поцеловала, чтобы не разбудить и продолжить получать свое такое запретное, но безумно желанное удовольствие.

– Повтори…

Глава 25

– Повтори…

Застыв, я срывающимся голосом прошептала:

– Ты не спишь?

– Сплю. – Юмирай открыл глаза, а затем блаженно улыбнулся. – И это самый прекрасный сон за всю мою жизнь…