Совсем не прогрессор

— Брось! — возмутился Сашка. — Со стороны всегда виднее, и моментально глаз режут несуразности. Именно на сравнении и делаются выводы. Выдумали тоже запрещать называть своими именами. Черное именуется белым, а назвать черное черным — это расизм и отвратительно. Скоро запретят употребление слов «мама» и «папа». Идиотизм. Еще книги примутся сжигать. Мало ли как раньше кого называли! Догадались Марка Твена корректировать. Завтра примутся Библию исправлять. Уж очень в ней некрасивые места присутствуют. Это не исправление — замалчивание проблем. Будто назвать человека «с ограниченными возможностями» сильно облегчит ему жизнь.

— Это просто этика общения. Не называть других людей обидными, принижающими их по групповому признаку словами. Даже за глаза.

— Дело не в слове, дело в отношении. В смысле, который вкладывают. Заботиться надо о людях, а не стыдливо называть их лицами с ограниченными умственными способностями. Очень хорошо все понимают смысл обращенного к себе. Хотят тебя обидеть или нет. Что толку называть кого-то совершенно нейтральным лицом кавказской национальности, если он прекрасно слышит интонации и подход. У преступников нет национальности — это правда. Уголовник и есть нарушитель закона, независимо от его графы в паспорте.

— У нас не пишут!

— Но идея дошла? Толку-то не сообщать, кто по происхождению бандит, если он Иванов или Абдульхамидов. В девяноста девяти случаях из ста все делают мгновенный и чаще всего правильный вывод. А запрещать поминать этнические преступные группировки — несусветная глупость. В чем сложность реально проверить статистику и озвучить? Она иногда очень много может сказать просто цифрами.

— У вас лучше?

— У нас честнее. От каждого — по возможности, каждому — согласно заслугам его. Не без недостатков, конечно, но кто видел идеальное государство? Везде присутствуют свои плюсы и минусы. Вопрос — чего больше и для кого. Права без обязанностей ведут к потребительскому отношению. Дай ему, а обществу он сам хоть что-то дал? Равноправие? Нормально, я не возражаю. Для всех равные стартовые условия. Хорошая идея. А вот один лучше другого, потому что он родился не таким и его за это должны уважать, — чушь. Ты докажи свое превосходство. Чем угодно. Карьерой, трудом, героическими подвигами или красивым пением, даже умением заработать офигенные деньги — и я тебя уважать буду, при условии, что это было честно. Не воровал, не грабил и не подставлял, ну понятно.

— И эти ваши талоны на продовольствие — нормально?

Чего я про них брякнул? Можно подумать, тянули за язык. А на будущее не мешает знать: все запоминает и на учет берет.

— Они гарантируют покупку в размере, достаточном для жизни. На самом деле иногда даже остается.

— Ага, в мирное время надо гарантировать, а то все раскупят. И хапают в запас. Вдруг не достанется. Если в магазине вчера, сегодня, завтра и послезавтра всегда будет полный набор, ничего гарантировать не требуется.

— Цена. Государство дотирует стоимость, и продовольствие дешевое.

— Можно подумать, я голодаю на свою секретарскую зарплату.

— И потом, при наличии денег всегда можно купить в коммерческом, без талонов, или на базаре.

Вот почему у нас там продукты всегда дороже, подумал Сашка, отборные и без всякой гнили, я понимаю. Почему здесь дешевле — не доходит. К классическому учебнику политэкономии отношения не имеет. Никакая конкуренция цену не сбивает. У всех продавцов на базаре плюс-минус одинаковая. Точняк договорная, но ведь дешевле супермаркета. Не удивлюсь, если специально проверяют. Аренда помещения, электричество, кондиционеры и все такое, поднимающее стоимость, не проходит. Они должны покупать оптом по сниженным расценкам и за счет оборота делать приличные деньги. Чему-то нас неправильно учили на экономике в университете.

— Так, — задумчиво подвела итог Карина, — пришло время поделиться собственными успехами. Выкладывай.

— Да нормально живу. Уж не хуже ваших соответствующих по званию и квалификации, судя по слышанному. Не миллионер и не могу им стать, но ни в чем не нуждаюсь.

— Ну-ну?

— Не умею я рассказывать об обычной жизни, — отказался Сашка. — Встал, помылся, на работу пошел. Вернулся, поужинал. Ничего занимательного не наблюдается ни в собаченье с начальством, ни в тупых пользователях, нуждающихся в элементарных объяснениях, какую кнопку нажать. Сравнивать не с чем. Думаешь, здесь чем-то отличается? Живущий внутри системы не замечает ее уродства или замечательности. Для него обычная, нормальная, ничем не примечательная жизнь.

— Тогда я спрошу о тебе. Просто расскажи о своей жизни.

— Ну, давай попробуем… — Он ухмыльнулся. — Смех по поводу моей осведомленности о российской действительности нуждается в отмщении. Вопросы задавай, а я поделюсь. Любопытно — хоть что-то поймешь или нет.

Глава 14 Откровения от психа