Совсем как человек

– Вот то-то и оно! Главное, вспыльчив он до болезненности. И вдобавок ножом владеет превосходно!.. Я тебе не рассказывал, но жизнь моя несколько раз буквально висела на волоске. Впрочем, если говорить честно, не на таковского напал…

– Слушай! – словно решившись, взволнованно произнесла она. – А ведь я его узнала!

– Что такое?

– Когда я внесла чай, его профиль… и еще смех… Я думаю, что не ошибаюсь… Я с ним несколько раз встречалась на лестнице…

– На какой лестнице?

– На нашей, разумеется. Подметаю лестничную площадку, а он спускается сверху. Может быть, он живет на третьем или четвертом этаже?

– Что-то не верится. Ведь та женщина определенно звонила из дому. Если они живут тут же над нами, то зачем было звонить? Просто пришла бы сюда, и дело с концом. Вдобавок еще тридцать минут… Как ни мешкай, а больше трех минут это бы не заняло.

– И все-таки есть в этом что-то неладное, вот как хочешь.

– А ты не обозналась?

– Уж очень он приметно разговаривает. У него при разговоре все лицо ходуном ходит…

– Как, ты с ним даже разговаривала?

– Всего один раз… Он поздоровался со мной, завел разговор о страховании, а потом попрощался… Вообще, этот разговор насчет страхования тоже был какой-то странный. Такой странный, что я запомнила… Будто бы его компания решила учредить страховку на случаи помешательства, и вот он производит опрос населения, как эту страховку лучше назвать. Предлагаются будто бы два названия: страхование сумасшествия и страхование здравомыслия. Вот вам, говорит, какое из этих двух названий больше нравится?

– Действительно странно… Даже если это не он, есть между ними что-то общее, это несомненно.

– Какой голос был у его жены по телефону? У тебя не создалось впечатления, что говорят откуда-то неподалеку? Помех было немного?..

– Ну, знаешь, этого я уже не помню… Погоди-ка, раз уж на то пошло… Из его визитной карточки вырезан адрес… Если, как ты говоришь, он живет этажом или двумя выше, тогда все понятно!

– Правильно, так оно и есть! – с жаром подхватила жена. – Ему не хотелось, чтобы мы сразу узнали, где обретается его супруга, вот он и решил проделать эту маленькую операцию.

– Но если это так, значит его жена тоже с самого начала во всем замешана. Они заранее сговорились, что он будет торчать у меня не менее тридцати минут, иначе быть не может.

– Поэтому ждать дальше напрасно. И поскольку все теперь понятно, надо немедленно известить полицию.

– Нет, погоди. Для того чтобы двое вступили в заговор, они должны быть либо оба сумасшедшие, либо оба в здравом уме. Невозможно представить себе, чтобы муж и жена свихнулись на одной и той же бредовой идее, поэтому нам остается считать их нормальными. Если без всякой причины вполне нормальных людей отдать в руки полиции…

– Причина есть. И очень важная. Он вломился насильно, без приглашения. Это незаконное вторжение в чужое жилище!

– Ну что ты! Конечно, мы его не приглашали, но ведь и не отказывали ему…

– Потому, что нам наврали, будто он буйный!

– И свидетелей у нас нет… Он будет все отрицать, только и всего.

– Что же, так дальше и терпеть?

– Раз мы решили, что он в здравом уме, достаточно дать ему ясно понять, что чем скорее он отсюда уберется, тем лучше…

– В здравом уме! Так уж непременно в здравом уме! Он просто хитроумный мерзавец, и больше ничего… Марсианские участки, страхование сумасшедших… Этот наглый торгаш прекрасно понимает, что взашей его отсюда не вытолкнут, и собирается спокойненько ждать, пока мы не уступим!

– Ну-ну, не надо так горячиться. Суетливым нищим мало подают… – Эти слова моего гостя вырвались у меня непроизвольно, и я мгновенно ощутил острое чувство униженности. – Я тебя прекрасно понимаю и понимаю твое настроение… Нет, это очень похоже на правду, все это вполне возможно… Но у нас ведь только косвенные доказательства и нет ни одного решающего, достаточно убедительного…

– Нужно, чтоб он почувствовал… – Она подавила раздражение и заговорила почти просительно: – Ведь если ты ему скажешь, никакого толку не будет. Твоя манера говорить так или иначе выдаст твою неуверенность. Он и не подумает сдвинуться с места, и все равно волей-неволей придется обращаться в полицию.

– Ты ничего не знаешь. Ты не говорила с ним один на один и потому еще можешь питать какие-то иллюзии. Ты бы хоть посмотрела, как он работает языком и как он работает ножом!

В тот же момент, как бы в ответ на мои слова, из кабинета донеслось тупое «бряк», словно что-то грузно рухнуло на пол. Впрочем, слово «рухнуло» было подсказано мне расцвеченным надеждой воображением: когда человек падает в обморок, звук получается более сложный. Скорее, подумалось мне, это с высоты человеческого роста упала сама собой кипа толстых томов. Но поскольку мой гость не свалился, а все же что-то произошло, я ощутил замешательство. Лицо жены окаменело.

– Решающее доказательство будет, – проговорила она. – Я сейчас обойду верхние этажи и все узнаю.

– В этом нет необходимости. А вот удостовериться, тот ли это самый человек, пожалуй, стоит. Имя его нам известно – Танака Итиро, остается только поглядеть внизу таблички на почтовых ящиках.