Совсем другая тень

– Пожалуйста, назовите его фамилию, имя, отчество.

– Чирков Александр Александрович.

– Какие у вас отношения?

– Очень хорошие. Мы друзья.

Рахманов перевел взгляд на Сашку:

– А вы знаете этого человека?

– Знаю, – сказал Сашка.

– Давно вы его знаете?

– Так же, как и он меня. С детства.

– Назовите его фамилию, имя, отчество.

– Лотарев Сергей Леонидович.

– Какие у вас отношения?

– Ну… – Сашка помолчал. – Скажем так: считались друзьями. Вообще же, отношения нормальные.

Ничего себе, подумал я. «Считались друзьями…» Что это с ним?

Рахманов опять обратился ко мне:

– Сергей Леонидович, попрошу ответить на несколько вопросов. Возможно, на некоторые из них вы уже отвечали. Скажите, с восьмого по двенадцатое июля, когда вы ездили на Сенеж на этюды, где вы ночевали?

Я покосился на Сашку. Смотрит в окно. Непонятный вопрос… Где ночевал? Я ведь говорил Рахманову, что в те дни ночевал у Сашки на даче. То же самое сказал своему следователю Сашка. Как мы и договорились.

– В те дни я ночевал на даче. У Чиркова.

– А каким образом двенадцатого июля вы уехали в Москву?

– На машине Чиркова.

Сашка повернулся:

– Андрей Викторович, я беру свои показания назад. Относительно моей дачи и возвращения Лотарева в Москву.

Рахманов внимательно поглядел на Сашку:

– Берете назад?

– Да. В те дни Лотарев действительно ночевал у меня на даче. Как он говорит. В Москву я отвез его на своей машине. Все так. Только разрешите задать Лотареву один вопрос?

Некоторое время оба, Сашка и Рахманов, неотрывно смотрели друг на друга. Наконец Рахманов вздохнул:

– Хорошо. Задавайте.

Сашка уставился на меня в упор. Усмехнулся:

– Серега, зачем ты им сказал про мастерскую Глинского?

Вопрос мне не понравился. Не понравилось мне и то, как он был задан. Я тут же ответил:

– Ты что, сбрендил? Я никому не говорил про мастерскую Глинского.

Сашка пронзил меня взглядом. Прищурился:

– Никому?

– Никому. Вообще, что за дела? Может, объяснишь?

Сашка все еще что-то искал в моих глазах. Потом сказал:

– Д-да… Пожалуй, ты действительно никому про нее не говорил. Ладно. В таком случае, прости.

– Сань, может все же объяснишь, в чем дело?

Сашка скривился:

– Серега, видишь ли, всего не объяснишь…

– Все, – прервал Рахманов. – Очная ставка закончена.

– Запомни только одно… – продолжил Сашка. – Тебе, лично тебе, при любом повороте плохо не было бы.

– В смысле?

– Во всех смыслах. Учти это… особенно потом, когда тебе все объяснят. В любом случае тебе не было бы плохо. Понимаешь?

– Чирков! – строго сказал Рахманов. – Вы просили один вопрос. Все. Очная ставка закончена.

– Простите, Андрей Викторович. Молчу.

Рахманов придвинул по столу протокол:

– Подпишите. – Подождал, пока Сашка поставит подпись. – Лотарев, теперь вы.

Я подписался. Рахманов нажал кнопку. В дверь заглянул милиционер. Рахманов кивнул:

– Уведите.

Сашка встал, скользнул по мне взглядом и вышел.

Когда дверь закрылась, я спросил:

– Саша арестован?

– Пока задержан. Но сегодня я вынесу постановление о его аресте.

– За что?..

Рахманов сделал вид, что поправляет бумаги. Поднял голову:

– Видите ли, Сергей Леонидович. – Тронул очки. – Чирков сказал, что мы вам все объясним. Это так. Надо вам кое-что объяснить. Послушаете?

Честно говоря, я ничего не понимал. Странным было все: от очной ставки и выяснений, где я ночевал на Сенеже и на чем оттуда уехал, до Сашкиного вопроса о мастерской Глинского.

– Конечно, послушаю, – растерянно согласился я.

– Послушайте. Тем более, что сказать вам все это – мой долг. Это нужно для вашей же пользы. – Сделал небольшую паузу, спросил: – Скажите, вы до сих пор опасаетесь, что на вас нападет Вадим Павлович?

Я откровенно ответил:

– Да. Думаю, вы не хуже меня знаете, что это за человек.

– В самом деле, страшный человек. Но вы можете не опасаться – Вадим Павлович мертв.

– Мертв?

– Да. Причем уже давно. По нашему мнению, его убили утром восьмого июля.

То, что сказал Рахманов, было абсолютной бессмыслицей. Вадим Павлович совсем недавно был у моих дверей.

– Восьмого июля?

– Да, восьмого июля. – Рахманов снова тронул очки. – И знаете, кто его убил?

– Н-нет. Не знаю. Кто?

– Ваш друг. Александр Чирков.

Я смотрел на Рахманова, пытаясь осмыслить то, что он сказал. Сашка убил Вадима Павловича. Восьмого июля. Да нет, чушь. Ведь я отчетливо помню: восьмого июля утром Сашка заехал за мной, чтобы вместе позавтракать. Я покачал головой:

– Андрей Викторович, это невозможно! Восьмого июля я провел с Чирковым весь день. С самого утра! Он заехал за мной. Мы поехали завтракать в ресторан «Якорь». Потом ко мне. Попросили одного таксиста перегнать мою машину. Я вам уже это рассказывал! Ну и потом вместе с Аленой и ее подругой были в «Совинцентре». Пробыли там до ночи.

– Понятно. – Рахманов помолчал. – Скажите: восьмого июля, утром, перед тем как к вам заехать, Чирков вам звонил?

– Звонил. Он меня разбудил этим звонком.

– Вы не помните, откуда он звонил? Из Москвы? Или из пригорода?

Я посидел, стараясь вспомнить, что это был за звонок. Похоже, Сашка звонил откуда-то издалека. Его голос был еле слышен. Я тогда еще спросил, откуда он звонит.

– Ну, может, он и в самом деле звонил из пригорода.