Совсем другая тень

Жильцов звонил несколько часов назад. Слышно его было плохо, но разговаривавший с ним Саенко довольно быстро понял: изображенного на первом рисунке Вадима Павловича до пластической операции в Кулунде сразу же опознали. По утверждениям персонала Кулундинской ИТК, а также Алексидзе-Додона, на рисунке был некто Крыж – официально Николай Алексеевич Крыжко. Рецидивист Крыж отсидел в общей сложности в различных исправительных учреждениях, тюрьмах и ИТК около двенадцати лет. Несколько лет назад он отбывал наказание в Кулунде. По словам работников охраны, среди заключенных ИТК Крыж был авторитетом. Самые жестокие и сильные заключенные беспрекословно выполняли его приказы. В Кулунде он отбывал наказание по статье сто второй – умышленное убийство. При этом все знали: за Крыжем тянется целый хвост недоказанных преступлений. В дальнейшем Крыж был этапирован из Кулундинской ИТК в Марийскую АССР. Здесь около пяти лет назад совершил побег. Несмотря на объявленный всесоюзный розыск, поиски ни к чему не привели. Была даже версия, что он или погиб во время побега или умер позже, ведь ему было уже под шестьдесят.

И вот след Крыжа появился здесь, на Сенеже, а также в Смоленской области и Сухуми, подумал Рахманов. Ясно, на Сенеж он уже не вернется. Появившись у квартиры Лотарева и убедившись, что отвозивший Юру и Женю пожилой человек на самом деле был приятелем Чиркова, Крыж, по идее, теперь затихнет. Ляжет на дно. Шансов определить место, где он будет отсиживаться, у следственной группы практически нет. А может, все же есть? Нет. Такой шанс может появиться лишь в одном случае: если бы удалось доказать связь Крыжа с Новлянской.

Саенко уже успел съездить в ГИЦ и привезти несколько фотографий Крыжа. Довольно долго Рахманов, Саенко и Инчутин пытались найти сходство между человеком на привезенных снимках и фотографией Шеленкова. Мнение было единодушным: на глаз сходство установить трудно. Но все трое знали: сходство в подобных случаях не определяется на глаз. Для этого есть антропометрическая экспертиза и метод фотосовмещения.

Объяснение

Еще не открыв глаза, я прислушался. Стук посуды. Плеск воды. Кажется, Алена готовит на кухне завтрак. Полежав немного, отбросил одеяло. Встал с кровати, подошел к окну. Потянулся, сбрасывая сон. Интересно, какое сегодня число. Черт… Ведь сегодня восьмой день. Ну да. Восьмой день с того момента, как мы с Сашкой вышли из прокуратуры и разъехались.

Посмотрел из окна на открывающийся внизу просторный двор. С шестого этажа этот двор отлично проглядывается. За восемь дней, проведенных в квартире Алены, я выучил наизусть все его ходы и выходы. Интересно, есть ли в нем какие-то изменения после вчерашнего? Вроде нет. Стоявшие вчера под окном машины – на своих местах. Вот и моя, с краю, там, где я вчера оставил ее. Убедившись в этом, я подошел к телефону, чтобы позвонить Сашке. В эти дни мы с ним, как и договорились, не встречались, но перезванивались регулярно, на случай, если у кого-то на горизонте появится Вадим Павлович. Набрал номер, почти тут же услышал Сашкин голос:

– Да?

– Саня, привет. Это я. Что у тебя?

– Пока ничего. А у тебя?

– Тоже.

– Ты все еще у Алены? – Сашка сказал это с понятной мне интонацией.

– Все еще.

– Как она там? Надеюсь, у вас счастье?

– Ну… у меня уж точно.

– Поздравляю. Она сейчас рядом?

– На кухне. Готовит завтрак.

– Передай горячий привет. И поцелуй от меня.

– Обязательно. Знаешь, Сань, сегодня я хочу переехать.

– Что так? Не созрел для семейной жизни?

– Не в этом дело. Просто хочу переехать. К себе или к Глинскому. Поскольку мне показалось, что пауза затянулась, спросил: – Ты не возражаешь, если я тоже перееду в мастерскую?

– Ради бога. Это же мастерская твоего друга. Да она и не нужна мне больше.

– Ты разве там уже не ночуешь?

– Зачем?

– Как зачем? А Вадим Павлович?

Сашка помолчав, вздохнул:

– Серый. Знаешь, мне кажется – Вадим Павлович отпал.

– Отпал?

– Да. Во всяком случае, на ближайшее время.

– Почему?

– Потому что он тоже ведь не дурак.

– В смысле?

– В смысле, он давно уже все просек, насчет прокуратуры. Он знает, что нас туда вызывали. Ну и, наверняка, давно уже смылся. От греха подальше.

– Ты уверен?

– Абсолютно уверен.

– Думаешь, он к нам больше не сунется?

– Не знаю, как потом. Но в ближайшее время не сунется.

– Хорошо бы так и было.

– Так и будет.

– Тогда я переезжаю к себе. Если будешь звонить, звони уже мне. Ладно?

– Договорились. Созваниваемся.

– Созваниваемся. – Я положил трубку. И вовремя – почти тут же в комнату вошла Алена.

Алена была в длинном белом махровом халате, который ей очень шел, хотя и делал взрослее. Вообще, Алена выглядела потрясающе. Я сам не верил, что девушка, стоящая сейчас передо мной, может меня терпеть. И уж тем более любить. Но пока все сходилось на этом.

– Привет, – сказал я. – Давно встала?

– Давно. Учти, я уже сделала гренки. И поставила омлет.

– Молодец, Ален, что бы я без тебя делал? Скажи?

– Не знаю. Что-нибудь да делал. Мыться пойдешь?

– Пойду. – Не удержавшись, я снова покосился в окно.

Алена вздохнула:

– Я уже туда смотрела.

– Куда туда?