Современное христианское мифотворчество и разрушение мифов

Апостол Павел строит свою аргументацию на мелочи — флексии существительного, а именно на грамматическом числе. Так апостол язычников открывает нам тайну (сообщённую ему Духом Святым) о том, что Аврааму было дано обетование о Христе. И именно единственное число слова «семя» должно исключить неверное толкование.

2. Время глагола «есмь» в Ин. 8:58

Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь (Ин. 8:58).

Иисус употребляет настоящее время глагола «быть» — . С точки зрения грамматики это странно и ошибочно. Конструкция в греческом языке встречается часто, но в основном, в составных именных сказуемых. Можно было бы сказать: «Я есмь дверь», — или «Я есмь Пастырь». Но подобная конструкция без именной части сказуемого выглядит довольно нелепо с грамматической точки зрения. Не говоря уже о том, что гораздо логичнее в подобной конструкции использовать прошедшее время этого же глагола: прежде нежели был Авраам, Я был. Однако Иисус намеренно пользуется этой грамматической странностью. Он желает намекнуть слушателям на Своё вечное существование.

Он намекает на то, что Он и есть Сущий Бог, для Которого вся человеческая история от начала до конца, да и сама вечность — «есмь» вечное сейчас.

От понимания этой «мелочи» зависит ни много, ни мало — наше спасение: «…если не уверуете, что это Я (по-гречески та же фраза — — Я есмь. — Прим. автора), то умрёте во грехах ваших» (Ин. 8:24).

Как видите, от правильного понимания некоторых богословских мелочей может зависеть наша вечная участь.

3. Число слова «имя» в Мф. 28:19

Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа… (Мф. 28:19)

Слово «имя» стоит в единственном числе. И это ещё одна проповедь Христа, основанная на грамматическом несоответствии и нашей внимательности к мелочам. Гораздо логичнее тут было бы множественное число слова «имя», ведь кажется, что дальше идёт перечисление. Фраза «во имена Отца, Сына и Святого Духа» была бы гораздо более нормативна с точки зрения обычных правил языка. Но вновь эта красочная деталь доносит до нас Божью мысль о том, что у Отца, Сына и Святого Духа есть только одно имя, то есть это одно Существо.

Здесь грамматическая тонкость красноречиво свидетельствует о доктрине Святой Троицы.

4. Род местоимения «Он», относящегося к Духу Святому в Ин. 16:13

Когда же приидет Он, Дух истины… (Ин. 16:13)

Христианская пневматология (учение о Духе Святом) лишилась бы красочного доказательства, свидетельствующего о том, что Дух Святой — это Личность, а не сила и энергия, если бы не было этой мелочи.

Дело в том, что греческое слово «дух»  — среднего рода, а не мужского как в русском языке. В связи с этим, употребление рядом со словом среднего рода указательного местоимения мужского рода ( — Тот [в русском переводе «Он»]) свидетельствует о личностной природе Духа Святого. Кстати, та же самая ситуация и в Ин. 15:26.

5. Число глаголов при слове «Элохим» в книге Бытия

И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему… (Быт. 1:26)

Еврейское слово «Элохим» имеет окончание мужского рода множественного числа. Поэтому употреблять рядом с ним глагол единственного числа «сказал» — грамматическая тонкость, свидетельствующая о том, что Божье единство многосоставное (там, кстати, ещё и местоимения «наш» во множественном числе). Фраза «сказал Боги» — это один из самых древних намеков на Триединство Божье. И без этой мелочи христианское богословие лишилось бы ещё одного яркого свидетельства о Святой Троице.

Кстати, подобные же благие грамматические казусы, весьма адекватно переданные Синодальным переводом, содержатся и в других текстах:

И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас… (Быт. 3:22)

И сказал Господь… сойдём же и смешаем там язык их… (Быт. 11:6,7)

И услышал я голос Господа, говорящего: кого Мне послать? и кто пойдёт для Нас? (Ис. 6:8)

6. Форма глагола «рождённый» 1 Ин. 5:18

Мы знаем, что всякий, рождённый от Бога, не грешит; но рождённый от Бога хранит себя, и лукавый не прикасается к нему (1 Ин. 5:18).

А вот в этом тексте Синодальный перевод лишил мысль Иоанна ясности. Дело в том, что тут две разные формы причастия перевели одним русским «рождённый».

Эти формы действительно происходят от одного глагола — рождать, производить на свет.

Но в первой части стиха стоит перфектная форма этого причастия, а во второй части аористная. Если бы речь шла об одном и том же лице, то не было бы нужды менять форму причастия.

Путаница вышла ещё и оттого, что местоимение можно перевести и как «себя», и как «его».