Современники - друзья и враги (статьи, заметки, стихи)

Уже с давних пор празднование юбилеев знаменитых людей вызывает смешанные чувства. Что оно приобрело почти дурную славу, объясняется характером тех, кто чествовал и кого у нас чествовали. Кроме того, такие празднества совершенно обесцениваются хищническими целями чествования. А ведь каждый повод следовало бы обязательно использовать для проверки. Все наше духовное развитие зависит от того, будем ли мы в состоянии принять решение и заставить принять решение окружающих нас. Из-за болезненной уже нерешительности определенного слоя общества, из-за его безобидной изобретательности в поисках обратных путей творцам духовных ценностей остается один безотрадный путь: заниматься только своими личными делами. При том несколько жестоком характере юбилейных торжеств, который кажется мне полезным, всякий респект к юбиляру нужно, разумеется, подавить. Я оплакиваю мозоль великого джентльмена Кайзера, на которую наступаю, считая себя человеком, которого спросили о нем. Пусть извинением послужит мне то, что я же сам и отвечу. На вопрос, считаю ли я драматургию Георга Кайзера решающе важной, изменившей положение в европейском театре, я должен ответить: да. Без знания введенных им новшеств всякие усилия в области драмы бесплодны; его "стиль" - это отнюдь не только "почерк" (то есть нечто, не касающееся других пишущих); но прежде всего следует все же обсудить главный его, исключительно смелый тезис - идеализм, и дискуссию об этом довести до конца.

24 ноября 1928 г.

ПИСЬМО ФЕЙХТВАНГЕРУ

Дорогой Фейхтвангер!

...итак, почему бы нам спокойно не принять выражение "асфальтовая литература"? Что говорит против асфальта, кроме этих неизлечимых, начисто лишенных здравого смысла людей, которым не помогут никакие здравицы "Хайль!"? Только болото обвиняет асфальт - своего большого черного брата, терпеливого, чистого и полезного. Мы ведь действительно за города, может быть, не за их нынешнее состояние, причем под "нынешним" отнюдь не имеются в виду последние два года! Мы не ждем ни малейшей поддержки со стороны приверженцев "родимой земли", и мы точно знаем, что ревнители "крови и почвы" даже не представляют себе, что большие пшеничные поля Огайо и Украины могут быть для кого-то "родимой землей"; но мы, не задумываясь, предпочли бы такие большие поля мелким раздробленным и кособоким полоскам земли нашего отсталого сельского хозяйства, которые отнимают у землепашца столько сил, что он в сорок лет выглядит стариком.

Название "асфальтовая литература" мы должны были бы, конечно, дать только произведениям, содержащим хоть какой-то минимум того буржуазного здравого смысла, который в такой высокой степени характерен для произведений Свифта, Вольтера, Лессинга, Гете и т. д. Вы понимаете меня: в этом случае некоторое время пришлось бы вообще все, что является литературой, называть "литературой асфальтовой". Обо всем страшном, уродливом, безумном, бесформенном, неталантливом следовало бы сказать, что оно не имеет ничего общего с "асфальтовой литературой". Современная легальная печатная продукция Третьего рейха, эта жалкая отрасль международной торговли наркотиками, не могла бы, разумеется, быть причислена к "асфальтовой литературе". Все, что связано с этой "кровью", которая льется и будет литься, и с этой "почвой", а идейные подручные угнетателей благонравно утверждают, что они (разумеется!) стоят на старой доброй почве фактов, - все это не является "асфальтовой литературой" никоим образом. Случаи мимикрии необходимо тщательно вскрывать и преследовать, ведь некоторые Писаки используют форму и метод изображения, заимствованные у "асфальтовой литературы", то есть просто у литературы, большой европейской литературы, которая исторически сформировалась на протяжении последних веков.

1934

ЭПИТАФИЯ ГОРЬКОМУ

Здесь лежит посланец нищенских кварталов

Описавший быт угнетателей

Боровшийся с ними и победивший их

Прошедший курс наук

В университетах проселочных дорог

Низкородный

Помогший уничтожить систему

Высших и низших

Учитель народа

Учившийся у народа.

1936

ПИСЬМО ДРАМАТУРГУ ОДЕТСУ

Товарищ,

В своей пьесе "Потерянный рай" ты показываешь,

Что семьи эксплуататоров

Разлагаются.

Ну и что с того?

Возможно, что семьи эксплуататоров

В самом деле разлагаются.

А если бы они не разлагались?

Разлагаясь, они перестают, что ли, эксплуатировать

или

Нам приятнее быть эксплуатируемыми

Неразложившимися эксплуататорами?

Может быть, голодному

Следует и дальше голодать, если тот, кто

Вырывает у него кусок хлеба, - здоровый человек?

Или ты хочешь сказать, что наши угнетатели

Уже ослабели? И нам остается лишь

Спокойно ждать сложа руки? Послушай, товарищ,

Такие картинки нам уже малевал наш маляр,

А проснувшись наутро, мы испытали на себе

Силу наших разложившихся эксплуататоров.

Или, может быть, тебе их жалко? Уж не следует

ли нам,

Глядя на клопов, выкуриваемых из щелей,

Проливать слезы? Неужели же ты, товарищ,

Испытывающий сострадание к голодным, можешь

также

Чувствовать сострадание и к обожравшимся?

НА СМЕРТЬ БОРЦА ЗА МИР

Памяти Карла фон Осецкого

Тот, кто не покорился,

Убит.

Тот, кто убит,

Не покорился.

Уста предостерегавшего