Современная жрица Изиды

Стр. 63-отрывокъ изъ моего письма о томъ, что мнѣ нѣтъ дѣла до «Общества» и что я подозрѣваю Блаватскую въ поддѣлкѣ нѣкоторыхъ «феноменовъ,» но все же люблю ее лично — не только безцѣленъ, а является лишь прямымъ подтвержденіемъ словъ моихъ въ «Изидѣ.» Г-жа Желиховская нарочно не приводитъ цѣльнаго письма, а выдергиваетъ и разбиваетъ его на части. А цѣлое еще было бы рельефнѣе, какъ полнѣйшее выясненіе моихъ тогдашнихъ отношеній къ Блаватской.

Стр. 69-доказываетъ только, что, какъ я и говорю въ «Изидѣ,» тогда мы еще ничего не знали и я не могъ вѣрить еще, хотъ и подозрѣвалъ Блаватскую во многомъ, такимъ ужаснымъ гадостямъ, въ которыхъ ее обвиняли Куломбы. Вѣдь тогда еще не было разслѣдованія «Общ. Псих. Изслѣд.» и я ничего не зналъ, а самъ еще не убѣдился и только хотѣлъ знать правду. Меня дѣйствительно глубоко возмущалъ тогда этотъ ужасный скандалъ за Блаватскую, какъ за русскую. Хоть и подозрѣвающій ее во многомъ — я вѣдь еще ни на что не имѣлъ явныхъ доказательствъ, я думалъ, что рядомъ съ обманомъ есть и настоящія, психическія ея силы и говорилъ; «позвольте, этакихъ-то ужасовъ ужь не можетъ быть, это ужь вѣрно клевета не нее и, во всякомъ случаѣ, прежде, чѣмъ вѣрить, надо изслѣдовать.»

Точно такъ-же какъ и я — думало я «Общ. Псих. Изсл.» — и учредило коммиссію, послало въ Индію Годжсона, который самъ пишетъ, что ѣхалъ увѣренный, что это клевета и измѣнилъ свое мнѣніе только въ виду явныхъ уликъ и доказательствъ. Вотъ мнѣ и надо было увидѣться съ нею — чтобы распутать все это и окончательно убѣдиться, насколько велика ея виновность. Еслибы она убѣдила меня, что невинна — я былъ бы очень счастливъ.

Стр. 96. Я сожалѣю о вѣроятности скорой смерти Блаватской — ну такъ что-жь?

Стр. 97. Я говорю по поводу дѣла Комарова при Кушкѣ, что близится время, когда русскій человѣкъ и индусъ сойдутся — ну такъ что-жь?

Стр. 100. Я желаю свидѣться съ Блаватской, говоря о томъ, что еслибы, какъ предполагалъ сначала, весной поѣхалъ въ Италію, такъ случайно встрѣтился бы съ нею. Разсказываю о парижскомъ кружкѣ и смѣюсь надъ дюшессой Помаръ — все это можетъ служить дополнительнымъ примѣчаніемъ къ разсказу объ этомъ времени въ «Изидѣ». Ну такъ что-жь? — спрашиваю я еще разъ.

Стр. 113. Письмо это писано осенью 1884 г. и касается Могини. Я очень заинтересованъ былъ этимъ талантливымъ, развитымъ и прекрасно образованнымъ индусомъ. Даже, какъ видно изъ моего разсказа, согласился чтобы онъ пробылъ у меня въ домѣ три дня во время своего пріѣзда въ Парижъ. Онъ читалъ лекцію у m-me Морсье.

«Говорилъ такъ хорошо, умно и, главное, кстати, что мнѣ сильно хотѣлось разцѣловать его браминское недотрожество моими опороченными винопитіемъ, мясоѣденіемъ и грѣховными поцѣлуями, устами (хоть я и шучу, но г-жа Желиховская вѣрно скандализована „грѣховными поцѣлуями“ — и печатаетъ эти слова мнѣ на пагубу).

Хоть я извѣстенъ здѣсь за скептика, ведущаго борьбу со всякой оккультностью и даже съ вами, но все же, такъ какъ извѣстно также, что я вашъ соотечественникъ и преданъ вамъ, какъ „Еленѣ Петровнѣ,“ то мои слова могутъ показаться пристрастными и не произвести должнаго впечатлѣнія. Между тѣмъ Могини — это что-то вродѣ маленькаго непогрѣшимаго папы, въ устахъ коего нѣтъ ни лжи, ни пристрастія. (Зачѣмъ эту последнюю фразу г-жа Желиховская печатаетъ жирнымъ шрифтомъ и подчеркиваетъ — неизвѣстно. Вѣдь ясно, что это мнѣніе не мое, а парижскаго кружка. Да еслибъ это было и мое тогдашнее мнѣніе — такъ что-жь изъ этого слѣдуетъ?) Въ виду этого я просилъ его повѣдать намъ все, что онъ знаетъ про васъ и сдѣлать характеристику. (Вѣдь это дѣйствительно было весьма интересно для всѣхъ, а для меня тогда въ особенности. Какъ они познакомились? гдѣ? когда? признаетъ ли Могини „оккультныя силы“ Блаватской? Онъ увѣрялъ — какъ вспоминаю я, наведенный на эти воспоминанія того дня моимъ письмомъ, — что „психическія силы“ Блаватской огромны), Онъ приступилъ къ этому прекрасно и началъ производить сильное впечатлѣніе. Но такъ какъ онъ думалъ ѣхать съ вечернимъ поѣздомъ, то, взглянувъ на часы, я убѣдился, что надо прервать немедля начатый разговоръ, спѣшить за его вещами ко мнѣ, накормить его и скорѣе на поѣздъ — не то опоздаетъ… (кто здѣсь поставилъ точки — я или г-жа Желиховская — не знаю). Вдругъ со мною случилось нѣчто странное! Я весь похолодѣлъ (трогали мои руки — какъ ледъ!) Голова пошла кругомъ, я закрылъ глаза; отъ меня, на бывшаго тутъ сомнамбула, Эдуарда, пошло нѣчто, отъ чего онъ сталъ всхрапывать — и вотъ я, съ закрытыми глазами, — увидѣлъ васъ и почувствовалъ, что вы желаете, чтобы Могини остался до утренняго поѣзда».