Совиный сказ

Ну не верил Тихон в то, что батюшка не знал о роли церкви и священников в деле защиты жителей княжества. Не верил. Потому что первым, к кому обратился Глеб Гориславович, заметив аномалию в состоянии Тихона, был именно священник. Да и знакомство с тем медведеподобным иеромонахом тоже такой себе звоночек. Короче, не верил Тихон, что батюшка не поймёт его намёки.

— Понимаю, — серьёзно ответил батюшка, чем, в принципе, подтвердил выводы Тихона. — Священник — тот же защитник княжества, только в духовной сфере. Так что да, покой им только снится. И да, тебя я тоже понимаю, сын. Тихая спокойная жизнь где-то в мирной глубинке, без риска для жизни и в окружении близких — мечта многих. Просто обычно о таком мечтают чуть попозже, годам так к тридцати. И успев побывать в парочке серьёзных передряг.

Да что ж ты будешь делать? Ну, да, в академии Тихон был белой вороной не только из-за того, что учился лучше всех, но и потому, что не мечтал стать богатырём и великим князем одновременно. Все его одногодки буквально бредили сражениями и подвигами. И не понимали, как Тихон может не восторгаться былинными героями прошлых веков. Вот только… Тихон на примере Руби знал, что стоит за сухими строками, написанными летописцами. Боль, кровь, пот, лишения и потери. Желать подобного? Тихон не для этого сюда пришёл.

— Ну да, — хмыкнул Тихон. — Мне все окружающие говорят, что я слишком взрослый. Просто… Ну… Как пояснить-то… Я же вырос среди тех, кого принято называть героями. У них же вся жизнь проходит на поле боя. Выродки, орда, пираты, дикари. С кем только не бьются. Дома бывают хорошо, если раз в месяц. Посидеть вот так, вечером, за чашкой чая…

Тихон замолчал, пытаясь сглотнуть подступивший к горлу комок. Ха… Надо же, настоящие эмоции всё же прорвались сквозь все блоки. Каким бы взрослым и понимающим Тихон не был — он всё же оставался ребёнком, которому было необходимо простое человеческое тепло. Ласка матери, внимание отца. Объятия, поцелуи, улыбки, рукопожатия. Простые бытовые мелочи, которые кажутся несущественными для тех, у кого их в избытке. И когда их нет…

Ладно, в этой жизни. Тихон изначально знал, что близости с биологическими родителями не будет. Специально не просил этого, стараясь уменьшить их будущее чувство потери. Но ведь этого не было и раньше. Когда был Руби, было ведь также. Родители в делах, дети — на няньках и наставниках. Да и сам Руби был хорош. Бесконечные тренировки, желание стать сильнее, избавиться от клейма бесполезного слабака из прошлой жизни. Оглянуться не успел — а всё, беда пришла, на нежности времени не осталось.

Нападения, гибель, война. Подхватив меч из руки отца, защищавшего их семью до последнего вздоха, Руби занял его место и в неполные шестнадцать стал щитом для своих младших. Боги, какие чаепития? Какие сказки младшим на ночь? Хорошо, если хватало времени на ночёвку под открытым небом и полноценный обед, а не перекус всухомятку во время круглосуточной скачки на лошади. И да, ни одна лошадь такого не выдержит. А вот самому Руби приходилось выдерживать подобное, меняя бедных животных одного за другим. Захватчики, заговорщики, убийцы, интриганы — все не давали даже шанса на нормальный отдых.

И ведь всё это было ещё до встречи с Лайтом. Потом всё закрутилось ещё быстрее. Мда. Опять отвлёкся.

— Вот. Так что подобной жизни для себя я не хочу.

* * *

— И то верно, — поспешно сказала Василиса Никитишна, разглаживая скатерть. — Каждому своё. С твоей силой и отсутствием дара, на поле боя нельзя. Что тебе там делать?

Глеб лишь горько улыбнулся. Супруга была права, бессильные и бездарные, попавшие на поле боя, мало что могут сделать. Да, изобретение пороха и ружей с пушками помогло обычным боярским детям и мещанам стать сильнее. Но живучее от этого они не стали. Да, одновременный залп сотни стрельцов сможет остановить свору вырожденных волков. Но если не остановит — то из этой сотни после первого же выстрела дай Род чтобы хотя бы половина осталась. Когти этих тварей металл зачарованных доспехов рвут, как ткань. Почему тогда стрельцы вообще существуют? Потому что нападают не только выродки. А против дикарей или ордынцев стрелки очень хорошо себя показывают. Очень.

— Ну, всегда можно стрельцом стать, — горько сказал Глеб. — Но спокойной и тихой жизни у них нет.

Тихон горько улыбнулся, а Глеб понял, что отрок и без него это прекрасно понимает, поэтому и сказал, что хочет стать дьяком книгохранилища.

Что же ему пришлось пережить в детстве? Что он видел? В какой семье он рос? Понятно, что княжьей, но его странности, духовное зрение, талант к наукам, да ещё эти оговорки про первый раз на воскресном пиру. Плюс эта тоска в голосе при упоминании обычного вечернего чаепития.

Может быть так, что он на пиру воскресном ни разу не был, потому что не с кем было пировать? Если отец, дед и все дяди в походе, то к кому ехать? Да и могли ли они вообще кого-то принять в род? Новых князей не так уж много появляется. Может, парочка в полугодие, ну, до пяти точно.