Советский квадрат: Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев

Министр госбезопасности СССР Абакумов показал мне письмо Хрущёва и Савченко и предупредил: не оказывать украинским органам госбезопасности никакого содействия в этой акции до получения прямого указания Сталина (Выделено мной. – Р. Г.).

Сталин согласился с предложением Хрущёва, что настало время уничтожить „террористическое гнездо" Ватикана в Ужгороде.

Однако нападение на Ромжу было подготовлено плохо: в результате автомобильной аварии, организованной Савченко и его людьми, Ромжа был только ранен и доставлен в одну из больниц Ужгорода. Хрущёв запаниковал и снова обратился за помощью к Сталину.

…В Ужгороде я провел почти две недели. В это время мне позвонил Абакумов и сказал, что через неделю в Ужгород приезжают Савченко и Майрановский, начальник токсикологической лаборатории, с приказом ликвидировать Ромжу. Савченко и Майрановский рассказали мне, что в Киеве на вокзале, в своём железнодорожном вагоне, их принял Хрущёв, дал чёткие указания и пожелал успеха. Два дня спустя Савченко доложил Хрущёву по телефону, что к выполнению операции все готово, и Хрущёв отдал приказание о проведении акции. Майрановский передал ампулу с ядом кураре агенту местных органов безопасности – это была медсестра в больнице, где лежал Ромжа. Она-то и сделала смертельный укол»[242](Выделено мной. – Р. Г.).

Возмущённый читатель в бешенстве: «Хватит! Яд есть, укол есть, политическое убийство есть. Инициатор – Хрущёв, им и отдан приказ, исполнитель – НКВД. Убийство архиепископа согласовано со Сталиным. Но где же, черт побери, Берия?»

И я спрашиваю: «Где же Берия?»

Может, достаточно? Теперь ясно, почему после ареста Берии Хрущёв распорядился арестовать Судоплатова? Убирал свидетелей своих преступлений. Доказательства? Пожалуйста.

Судоплатов рассказывает, как 5 августа 1953 года его вызвали для доклада в Кремль. Когда он зашёл в бывший кабинет Сталина, за столом заседаний сидели Хрущёв, Молотов, Маленков, Булганин, Микоян и Ворошилов. Хрущёв поприветствовал его, предложил сесть и попросил доложить о секретных ликвидациях.

«Я начал с акций против Коновальца и Троцкого, а затем перешёл к специальным операциям в Минске и Берлине в годы войны. Я назвал четыре послевоенные акции: с Оггин-сом, Саметом, Ромжой и Шумским ив каждом случае указал, кто давал приказ о ликвидации, и что все эти действия предпринимались с одобрения не только Сталина, но также Молотова, Хрущёва и Булганина. Хрущёв тут же поправил меня и, обратившись к Президиуму, заявил, что в большинстве случаев инициатива исходила от Сталина и наших зарубежных товарищей[243](Выделено мной. – Р. Г.).

После неосторожно сделанного признания, что инициатором тайных убийств был Хрущёв, будущий обвинитель Сталина занервничал. Наступило неловкое молчание. После смерти Сталина его соратники прилагали немалые усилия, чтобы доказать непричастность партийного руководства к репрессиям, спихивая их на якобы бесконтрольный НКВД. А тут такое фиаско. Замешательство прервал Булганин, сказав: «Эти операции предпринимались против заклятых врагов социализма», – давая понять, что против неприятеля любые средства дозволены.

Хрущёв встряхнулся и завершил беседу напутственной речью, заверив Судоплатова, что партия ему верит и ничего против него не имеет, и объявил о планах новых убийств, которые надо совершить, чтобы заставить замолчать оппонентов.

«Продолжайте работать. Скоро мы попросим вас подготовить план ликвидации бандеровского руководства, стоящего во главе украинского фашистского движения в Западной Европе, которое имеет наглость оскорблять руководителей Советского Союза».[244]

Судоплатова арестовали через шестнадцать дней после неосмотрительного признания, кто был инициатором тайных убийств. Он избежал расстрела (в отличие от других свидетелей) благодаря тому, что вплоть до свержения Хрущёва симулировал психическое расстройство и невменяемость.