Советские инженеры

Осенью 1918 года партия приемных ламп изготовлена. Их тщательно проверяют, аккуратно упаковывают в ящики со стружкой и готовят к перевозке в Москву. Наконец увозят. Специалисты в Москве высоко оценивают продукцию нижегородцев: их лампы по качеству и конструкции вполне могли поспорить с зарубежными. О первой победе отечественных радиотехников с удовлетворением узнал Ленин, и известие об этом очень радовало их. Но главное — вождь революции увидел, что решен не просто один, частный, хотя и крайне важный, вопрос о производстве ламп. Стало ясно, что в Нижнем сложился творческий коллектив исследователей. События показывали, что настала пора создавать в рабоче-крестьянском государстве собственные научно-исследовательские институты, без чего нельзя было развивать ни науку, ни технику, ни промышленное производство. Ведь еще в «Наброске плана научно-исследовательских работ»[8] Владимир Ильич поставил перед учеными страны задачу перестройки науки и производства страны на основе применения электрической энергии и проведения исследований в тесной связи с хозяйственным строительством. Коллектив НРЛ вполне позволил создать одно из подобных учреждений. НРЛ стала первым советским радиотехническим научно-исследовательскнм институтом, призванным решать радиотехнические проблемы в самом широком объеме и разрабатывать необходимые стране приборы и аппараты. Со свойственной ему энергией В. И. Ленин проводит в жизнь этот план. Он поручает А. М. Николаеву и В. Н. Подбельскому разработать проект Положения о лаборатории в Нижнем, которое придавало бы новый статус этому коллективу, ставило перед ним задачу объединения радиотехнических сил в стране и разработку ламп и радиоаппаратов, строительство радиостанций, издание научных журналов по радиотехнике. Ленин пристально следит за выполнением задуманного, интересуется подробностями, торопит управляющего делами Совнаркома Н. П. Горбунова с подготовкой решения о радиолаборатории. Вот всего лишь одна из его записок от 21 октября 1918 года:[9]

«Тов. Горбунов!

Очень прошу вас ускорить, елико возможно, заключение научно-техническому отделу по вопросу о радиолаборатории. Спешно крайне. Черкните, когда будет заключение.

Привет!

Ленин».

2 декабря 1918 года положение было утверждено Совнаркомом и подписано Лениным. Теперь коллектив стал называться «Нижегородская радиолаборатория с мастерской Народного комиссариата почт и телеграфов». С этого момента начался жизненный путь этого удивительного учреждения, давшего радиотехнической науке, отечественной связи, всему советскому радиоделу столь много, что и по сей день оно вспоминается как средоточие радиотехнического прогресса на протяжении целого десятилетия.

Когда нижегородская лаборатория проходила период своего младенчества, а потом и быстрого мужания, все было сосредоточено вокруг Бонча и Лещинского. Работы велись сразу по нескольким важным темам. Прежде всего, конечно, продолжалась разработка приемно-усилительных ламп. Но не оставались без внимания и другие области: радиоприемники и радиотелеграфные передатчики в первую очередь. В лаборатории регулярно проходили своеобразные семинары — «беседы», на которых обсуждались и теоретические, и практические, и технологические задачи.

Первоначальное ядро коллектива постепенно стало пополняться учеными и инженерами. В конце 1918 года в Нижний приехала группа специалистов по электрическим машинам во главе с известным уже в то время ученым, Валентином Петровичем Вологдиным, впоследствии членом-корреспондентом Академии наук СССР. С его именем в дальнейшем связано важное направление в советской электротехнике — техника токов высокой частоты, их применение для тепловой обработки металлов — плавки, закалки. Здесь, в Нижнем, Вологдин конструировал высокочастотные машинные генераторы для мощных длинноволновых радиотелеграфных передатчиков. Еще через полгода сюда же с семьей переехал из Москвы профессор Лебединский. Он стал учителем и наставником целого поколения советских радистов, для иных заочно: огромное влияние на их формирование оказали редактировавшиеся им журналы «Телеграфия и телефония без проводов» и «Радиотехник». С переездом Лебединского в Нижний туда же переехали их редакции.

Конструируя и рассчитывая приемные лампы, Бонч-Бруевич вместе с тем закладывал общие основы теории приемной лампы. Его «теория триода» была опубликована в журнале «Радиотехник» в конце 1919 года. Молодому ученому вполне самостоятельно удалось сделать то, что оказалось по силам еще только одному человеку в мире, маститому профессору Дрездепского университета Генриху Баркгаузену. Это достижение Бонча и волновало и радовало, ведь о нем уже можно было сказать: «Впервые в мире».