Советская Британия

Нет, Донцов не зря прикрывал своего непутевого Владислава Сомова, отстаивал его перед начальством. Один из первых снарядов скорострелки вошел в рубку охотника. Еще два, по-видимому, попали в корпус. Англичане не выдержали и резко отвернули в сторону, разрывая огневой контакт. Напоследок они получили еще один мелкокалиберный снаряд в площадку кормовой пушки. Эх, возьми Сомов чуть ниже, и попал бы прямо в черные бочонки глубинных бомб. Ладно, и без того англичанин ушел сильно обиженным, с креном на левый борт.

На этом бой завершился. Котлов распорядился держать полный ход и сменить курс, от греха подальше. Он оказался прав — уже через час по правому борту были замечены темные точки скоростных катеров. На этот раз пришлось уходить на глубину и стопорить машины. Вскоре акустики засекли шумы быстроходных кораблей, молотивших винтами воду в миле от подлодки. Выждав для уверенности два часа, Котлов приказал всплывать и идти дальше. До вечера подлодка еще три раза погружалась, обнаружив вражеские корабли. Чем ближе к Проливу, тем больше море напоминало оживленный проспект в центре города.

Когда Д-3 шла на поверхности моря, все радисты, напрочь забыв вахтенное расписание, сидели в радиорубке, крутили радиостанции, пытаясь выловить любые осмысленные сигналы, зацепившиеся за антенны под лодки, на всех доступных диапазонах. Дело того стоило. Эфир буквально гремел, стрелял оглушительными очередями радиограмм, полыхал тревожными сигналами, кричал на все голоса.

Большинство пойманных передач шло в незнакомых кодах, но и на открытых волнах попадалось немало интересного. Да, в восточной Атлантике, южнее Британии и в районе Фарерского барьера шло ожесточенное сражение. По тревожным сигналам с горящих и тонущих кораблей, переговорам летчиков, паническим передачам с напоровшихся на крейсера английских транспортов можно было сложить общую картину. Горечи и боли добавляли короткие, скупые строчки с идущих на дно Ла-Манша десантных и транспортных судов союзников.

В ночь на 24 октября наши форсировали Пролив. Как это удалось, никто не понимал, но англичан мы обманули, за одну ночь перебросили на Остров несколько дивизий, укрепились на плацдармах и сейчас наращиваем силы. Наутро в Ла-Манше завязалась мясорубка. Маневр с демонстрацией прорыва крейсеров в Атлантику и отвлекающий маневр с десантом на Фареры сыграли свою роль. Основные силы Гранд Флита рванули на север, но и без того в Северном море и в Проливе кораблей у противника было более чем достаточно.

Сейчас наши блокируют подходы к плацдармам, удерживают противника на минно-артиллерийских позициях, пытаются перехватывать вражеские корабли на подступах к Проливу. Днем, благодаря авиации, баланс сил смещается в нашу пользу, удается проводить конвои с войсками и снаряжением. Пусть и с сильным ближним прикрытием. Ночами же в Проливе господствуют вражеские эсминцы и катера. Чудовищная мясорубка не останавливает свой маховик ни на минуту, постоянно подтягиваются свежие силы, корабли, завязавшие сражение на северном участке, выходят из боя и спешат к Ла-Маншу.

С каждым новым докладом радистов капитан-лейтенант Котлов все больше и больше уходил в себя. А корабль тем временем шел Северным морем в направлении проклятого всеми богами и марксистским учением пролива между континентом и оплотом мирового империализма. Последняя фраза принадлежала неунывающему помполиту. Товарищ Махнов не разделял пессимизм командира и его помощников. Или делал вид, будто не разделял? Черт его разберет, этого ответственного по политической части и воспитанию личного состава!

Впрочем, приказы из штаба тоже лучились оптимизмом. Командование интересовалось текущими координатами и курсом подлодки Д-3, состоянием моря, требовало немедленно сообщать обо всех замеченных на горизонте кораблях. В свою очередь, штабисты поддерживали моральный дух подводников короткими сводками с перечислением потопленных и тяжело поврежденных вражеских кораблей. Список получался внушительным, оставалось только догадываться, в какую цену обошлись эти победы.

При пересечении 55-й параллели советский корабль встретился с немецкой подлодкой U-24. Легкая зыбь позволила кораблям сблизиться буквально вплотную. Впервые с момента выхода из Тронхейм-фьорда встреча с живыми людьми. Все свободные от вахты моряки высыпали на мостики и палубы подлодок. Море огласилось радостными возгласами.

Котлов помахал биноклем своему немецкому коллеге, невысокому обросшему светло-русой щетиной мужчине средних лет. Как всегда бывает в таких случаях, возникла проблема перевода. Командир Д-3 разбирал лишь отдельные слова и не мог понять, что ему кричат союзники. Но как только на мостике появились радисты, дело сдвинулось с мертвой точки. Антон Черемизов с радостью взял на себя роль переводчика.