Советская Британия

— Война нам не нужна, у страны нет ресурсов на войну, — заметил Берия. — Наоборот, мы выдвигаем предложения по сокращению армии и перепрофилированию части оборонных заводов. Стране не нужны 18 мехкорпусов в западных округах.

Жуков угрюмо покосился на заместителя Председателя Совмина и молча отвел глаза в сторону. До него начало доходить, что не все в этом мире так хорошо, как ему казалось. Эх, недооценил этого интеллигентишку в пенсне, пропустил интриги мокрозадых кузнецовских выкормышей, ошибся: посчитал ленинградского козла слабаком, теперь придется платить по счетам. Интересно, куда сошлют?

В том, что дело ограничится публичной поркой, выявлением недочетов и понижением до командующего округом Жуков был уверен. В последнее время опала крайне редко сопровождалась политической статьей, расстрелом или тюрьмой. Были и реабилитации, тот же Кузнецов счастливо пересидел на Дальнем Востоке недовольство Сталина и вернулся в Москву на прежнюю должность.

— Зачем воевать? Мне каждый день докладывают с мест о дефиците отдельных товаров. Легкой промышленности нужны: сырье для кожевников, лен и хлопок. — Микоян, безусловно, поддерживал высказавшихся первыми товарищей.

— А вы, товарищ Кузнецов? — Жданов видел, что главком флота выжидает, и намеренно поинтересовался его мнением.

— Лично я против излишне агрессивной политики, но и уронить честь флага не дам. У меня просьба ускорить переброску дополнительных дальнебомбардировочных дивизий на Корнуолл.

— Товарищ Голованов? — взгляд Жданова повернулся в сторону летчика.

— Можно ускорить. По нашему графику, тылы развернутся к пятнадцатому августа, а вот самолеты с экипажами можно перегонять прямо сейчас. На первое время подсядут на довольствие к английскому корпусу.

— Товарищ Жданов, надо ли освещать в прессе ваш предстоящий визит в Варшаву? — Вячеслав Молотов всегда называл столицу бывшей Польши ее историческим именем, напрочь не принимал современное германизированное название.

— Освещайте, товарищи редакторы уже получили указания, — ответил Берия. — И не забудьте связать деловую поездку товарища Жданова с переговорами по предоставлению большей самостоятельности Израилю. Мы заинтересованы в создании положительного образа еврейских борцов за свободу, особенно в свете последнего этапа борьбы с космополитизмом. Немцы дали им Палестину, а мы должны помочь обрести свободу.

Больше вопросов по аргентинскому вопросу не возникало. Сразу перешли к обсуждению проблем судостроительной промышленности. На этот раз досталось морякам, Жданов и Берия выступили единым фронтом, навязав решение высвободить часть судостроительных мощностей на нужды гражданского флота. Программу военного кораблестроения придется ужать.

Товарищу Кузнецову предложили подумать, какие именно заказы можно отменить, а без чего флот не обойдется. Николай Герасимович давно был готов к такому разговору и отреагировал совершенно спокойно, сразу отказавшись от строительства новых линкоров «суперреспублик» и согласившись подумать над сокращением программы обновления подводного флота. Все равно, по мнению флотского командования, новые малые подлодки нам не нужны, хватит имеющейся дюжины типа M-XV, пяти экспериментальных «зажигалок» с единым двигателем и двух десятков кораблей более ранних проектов. Средних субмарин в советском флоте тоже хватало, можно сократить серию, а вот урезать программу больших подлодок 611-го проекта и новые крейсерские субмарины Кузнецов и не думал.

4

Дивизион собрался в назначенном месте в назначенное время в полном составе. Контр-адмирал Котлов переговорил с командирами подлодок по звукоподводной связи. До точки рандеву все дошли благополучно, корабли исправны, готовы к бою, моральный дух личного состава высок, больных нет.

Учения начинаются. Командир дивизиона капитан 2-го ранга Дмитрий Самойлов распечатал пакет с приказами и инструкциями. Присутствовавшие при этом торжественном и радостном событии офицеры расписались в журнале, подтвердив тем самым, что печати были целы, внешних повреждений на конверте не видно.

— Что там, товарищ командир? — протянул мичман Петренко.

— Не по Уставу обращаешься, — глянул на гидроакустика Самойлов.

— Виноват. Товарищ контр-адмирал, разрешите обратиться к капитану 2-го ранга Самойлову!

— Да обращайся, чего уж там, — махнул рукой Котлов.

Официально контр-адмирал и немец находились на корабле в качестве посредников, наблюдающих за тем, чтоб моряки не заигрывались, придерживались легенды учений и не начали бы палить в «синих» боевыми торпедами. Так что на подводной лодке его как бы не было. Этакая роль рефери, спокойно отсиживающегося весь матч на скамейке и выходящего на ринг, лишь когда что-то идет не так.

— Тихо всем! — уверенный, командный голос Самойлова заставил отступить напирающих на него младших командиров.

— Товарищи, разрешите вас поздравить с началом больших флотских учений «Линия терминатора»!

— Ура!!! — прогремело по отсекам Б-27.