Совершенный. Война никогда не меняется. Том 1

Кажется, бессловесной жертвой эскулапов я всё же не являлся. Ну, по крайней мере в первом приближении, поскольку всё ещё остаётся вероятность использования всяческих гипнозов и иных методик промывки мозгов. Конечно, хотелось бы верить в лучшее, то есть в собственную стальную волю, однако… Переоценивать себя всё же не стоило. Хотя подобному пессимизму всеми силами противилась вторая, более наглая сторона моей шизофрении. Уж она-то в себе, то есть во мне, была полностью уверена, да…

Ну а на шестой разблокированной вводом правильного пароля двери я уже как-то даже смирился со всеми странностями новой жизни, малодушно ссылаясь на куски периодически всплывающей памяти. И на отсутствие времени, конечно же! А то мало ли, вдруг ещё в беспамятство провалюсь.

«Да-да, попаданцы на такое способны!» — со знанием дела подтвердил первый голос в голове.

«Какие тщедушные…» — с негодованием отозвался второй.

Однако, как бы тщательно не осматривался комплекс, как бы внимательно не изучалась сохранившаяся информация, ничего особенно полезного я не находил в упор. Или же, что куда более вероятно, не понимал ценности найденного. Да и выдающаяся неординарность всего вокруг изрядно сбивала с толку. Что уж тут говорить, если даже здешний туалет — и тот в виде непонятной фиги сделан! Конечно, если это был именно что туалет…

Словом, всё ярче разгоралось понимание — оттягивать неизбежное бесполезно. Нужно садиться и сквозь головную боль вспоминать. Вспоминать всё, важное и не очень. Детали и широкие мазки вех. Нормальную, знакомую мне жизнь землянина двадцать первого века и существование непонятной хрени из лабораторного комплекса инопланетян.

Нужно было смириться с тем, что как раньше уже не будет. Воспоминания, весь прожитый ранее опыт формируют личность. И судя по мимоходом отмеченным мною реакциям, что-то от того странного создания, проснувшегося в колбе с розовой жижей, уже тихим сапом вплелось в мой разум. Испуга… не было. В отличие от здравого опасения. Но иного выхода, видимо, действительно не было. Я абсолютно не представлял, что твориться в окружающем мире, и опыт мирной жизни в мегаполисе вряд ли мог мне в этом помочь. Увы…

* * *

В попытке определиться со странностями памяти, разум уже вскоре наткнулся на чудовищную действительность, практически не замечаемою мною ранее. Я забыл многое из того, что касалось личной жизни первого набора воспоминаний. Лица родственников, друзей и любимых ещё сохраняли основные черты, но вот уже совместные воспоминания…

«А зачем они мне?» — новая мысль, казалось, вернула пошатнувшийся было душевный покой. — «Я — совершенен и независим ото всех! Даже от тех жалких существ, в невежестве своём зовущими себя моими создателями».

Верно. Так оно и есть. Это я как раз таки вспомнил… только что. Их отчаяние, позволившее столь совершенному организму родится на свет спустя несколько тысяч попыток. Их гордыня, заставившая поверить в подконтрольность существа, много более развитого, нежели чем они сами. Их невежество, определившее скептицизм к моим возможностям при тех знаниях, что посчитали подходящими для будущего инфильтратора.

Ирония. Чужаки так рассчитывали на примитивность человечества, впрочем, в чём-то даже соответствующего действительности, что их сперва прагматичные решения уже вскоре обрели высокомерные черты фанатизма. Этакой истовой веры в своё превосходство, ложной, естественно, как и любая иная фанатичная вера. Именно этой глупостью только и возможно объяснить моё появление. Ибо в адекватную голову никак не могла прийти идея создать существо, сочетающее в себе генетическую выжимку более чем двух сотен биологических видов, после чего рассчитывать на его полное послушание.

«Создать бога и верить, что он будет раболепно внимать смертным. Смешно».

На лицо выполз ироничный оскал — первая яркая эмоция от этих воспоминаний.

«С другой стороны, их можно понять — суперсолдаты уже долгое время были верным инструментом человечества. Странно было бы не использовать их против самих обезьянок». — новая мысль, пропитанная запахом веселья… и гневом. Или скорее даже тихо тлеющей ненавистью. Вторя ей, в памяти всплывали сотни исследований и многие тысячи новостных статей, описывающих как самих сверхлюдей, так и примеры их применения. Что самое удивительное — ни стран, ни даже народов, то и дело мелькающих в этих воспоминаниях, я почему-то сперва всё никак не мог вспомнить. Ассоциативные цепочки будто бы упирались в пустоту… Только чтобы спустя несколько мгновений обрести крайне информативное, но абсолютно обезличенное продолжение. Будто в учебник истории заглянул, не иначе.