Читаем Совершеннолетие полностью

Но не это волновало нас в первую очередь, гораздо больше беспокоило то, что у нас были разные взгляды на режим тренировок, занятий, дисциплину. Аркадий Иванович значительно более мягкий человек. Он чаще склонен к прощению. Я же, как говорится, не в меру крут. Велика была разноголосица в наших педагогических взглядах. По-разному во многом понимали мы и общие принципы хоккея. Игра армейцев существенно отличается от действий динамовцев. Разные у нас взгляды на тактику игры в обороне, в атаке.

Хоккеисты, прежде всего опытные мастера, знали, конечно, об этом. Ведь многим из них приходилось работать и с Аркадием Ивановичем и со мной. Кроме того, читая наши спортивные журналы, газеты, легко можно было понять, в чем именно мы расходимся.

Все это настораживало и пугало нас обоих, но приказ есть приказ, и нам следовало искать наиболее приемлемый вариант нашего совместного творчества.

Однако нужно, видимо, пояснить, почему я решил рассказать об этом в книге.

Прежде всего потому, что взаимоотношения тренеров играют самую существенную роль в педагогической работе со спортсменами. Во-вторых, мне хочется ответить на многочисленные вопросы любителей хоккея о принципах нашей совместной деятельности в сборной и, в-третьих, удовлетворить любопытство тех, кто довольно часто спрашивает меня, не обидно ли мне «быть вторым тренером, если в сборной больше всего хоккеистов ЦСКА».

Итак, с чего мы начали и как мы работаем?

Мы хотели прежде всего понять, что у нас в работе не так, что не получается. Почему нас, каждого в свое время, отстраняли от работы со сборной СССР?

В клубе, рассуждали мы, работа наша как будто приносит свои плоды. Во всяком случае, и ЦСКА и «Динамо» дали нашему хоккею немало игроков высокого класса, два эти клуба постоянно находятся в числе ведущих хоккейных коллективов страны.

Я вспомнил свой нелегкий характер, свое неумение воспринимать даже правильную критику, если она кажется мне недружелюбной. Плохо, наверное, что я слишком решителен с теми игроками, которые пытаются поставить себя над командой. Но что поделаешь, если я до сегодняшнего дня убежден, что в современном спорте невозможно достичь значительных высот мастерства без соблюдения строжайшего спортивного режима, без поистине спартанского отношения к себе!

Я воевал: воюю и буду воевать с такими хоккеистами даже в том случае, когда их удаление приносит заметный урон команде, когда без них, прославленных и умелых мастеров, команда начинает терять очки. Наверное, я чрезмерно крут, наверное, со мной трудно работать, сложно сработаться, наладить контакт.

Но ведь Аркадий Иванович – спокойный, уравновешенный человек. Однако и его освобождали из сборной.

Значит, дело не в наших характерах, не в их различии и непохожести.

Гораздо печальнее то, что в нашей работе не было преемственности, творческого контакта, единства – и в отношении к хоккеистам и к нашим коллегам тренерам и в проведении той главной линии, которая определяла тактическое содержание нашего хоккея, особенности игры сборной команды Советского Союза. Начались поиски единой линии, которая могла бы принести какие-то плоды.

Каждому казалось поначалу невозможным отступиться от исповедуемых принципов, от того, чему долгие годы молились как. безусловно, верному и не подлежащему обсуждению. Вот почему наиболее сложной представлялась нам задача отыскать, придумать, на худой конец, какую-то третью, обоих нас примиряющую и устраивающую линию.

Мы условились на той, первой, встрече, что никогда не станем принимать никаких принципиальных решений до тех пор, пока с этим не согласимся оба. Лучше спорить до бесконечности, до тех пор, пока не будет выработано единое мнение, чем действовать вразнобой.

Нам обоим было совершенно ясно, что необходимым условием успехов сборной является равное и ровное отношение ко всем игрокам независимо от их заслуг, званий и авторитета.

Както спустя некоторое время я перечитывал книгу Константина Сергеевича Станиславского «Моя жизнь в искусстве». Меня очень обрадовало почти дословное в одном отношении совпадение нашего с Аркадием Ивановичем разговора с той основополагающей беседой, которую вели при первой встрече Константин Сергеевич и Владимир Иванович Немирович-Данченко.

Хочу привести выписку из этой беседы.

«Вот вам актер А, – экзаменовали мы друг друга. – Считаете вы его талантливым?»

«В высокой степени».

«Возьмете вы его к себе в труппу?»

«Нет».

«Почему?»

«Он приспособил себя к карьере, свой талант – к требованиям публики, свой характер – к капризам антрепренера, и всего себя – к театральной дешевке. Тот, кто отравлен таким ядом, не может исцелиться».

«А что вы скажете про актрису Б?»

«Хорошая актриса, но не для нашего дела».

«Почему?»

«Она не любит искусства, а только себя в искусстве».

«А актриса В?»

«Не годится – неисправимая каботинка». «А актер Г?»

«На этого советую обратить ваше внимание».

«Почему?»

«У него есть свои идеалы, за которые он борется; он не мирится с существующим. Это человек идеи».

«Я того же мнения и потому, с вашего позволения, заношу его в список кандидатов».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих футбольных матчей
100 великих футбольных матчей

Существуют матчи, которые по своему характеру, без преувеличения, можно отнести к категории великих. Среди них драма на двухсоттысячном стадионе «Маракана» в финальном поединке чемпионата мира по футболу 1950 года между сборными Уругвая и Бразилии (2:1). И первый крупный успех советского футбола в Мельбурне в 1956 году в финале XVI Олимпийских игр в матче СССР — Югославия (1:0). А как не отметить два гола в финале чемпионата мира 1958 года никому не известного дебютанта, 17-летнего Пеле, во время матча Бразилия — Швеция (5:2), или «руку божью» Марадоны, когда во втором тайме матча Аргентина — Англия (2:1) в 1986 году он протолкнул мяч в ворота рукой. И, конечно, незабываемый урок «тотального» футбола, который преподала в четвертьфинале чемпионата Европы 2008 года сборная России на матче Россия — Голландия (3:1) голландцам — авторам этого стиля игры.

Владимир Игоревич Малов

Боевые искусства, спорт / Справочники / Спорт / Дом и досуг / Словари и Энциклопедии
100 знаменитых спортсменов
100 знаменитых спортсменов

Относиться к спорту можно по-разному, сколько людей – столько и мнений. Безусловно, современный спорт изобилует различными скандалами, связанными с необъективным и предвзятым судейством, договорными матчами, допингом. Но тем не менее, несмотря на все негативные явления, интерес к спорту растет с каждым днем.«Спорт учит честно выигрывать, – сказал однажды Эрнест Хемингуэй. – Спорт учит с достоинством проигрывать. Итак, спорт учит всему – учит жизни». И действительно, жизнь спортсмена – это не только очки, секунды, метры и оды. Как и у простых людей, у великих спортсменов бывают в жизни радости и огорчения, победы и поражения. 100 человек – 100 судеб, в чем-то похожих, в чем-то совершенно различных, иногда – вполне благополучных, а иногда – трагичных, безжалостно поломанных обстоятельствами. Одинаковых людей не бывает, в том числе и в спорте. Но всех представленных в этой книге объединяет одно – беззаветное служение любимому делу, преданность спорту…

Андрей Юрьевич Хорошевский , Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Боевые искусства, спорт / Спорт / Дом и досуг