Совершенно секретно

- Продолжаешь меня недооценивать. Как же тупо даже для тебя.

Нажав кнопку, он вышел из палаты. Рыдания душили, попытки сдерживать их усиливали боль. Писк аппаратуры оглушал. Но слова Ника вновь и вновь отчетливо звучали в жуткой какофонии звуков. Взгляд зацепился за колечко на пальце. Так плотно сидит, видно просто не сумели снять. Неужели, это все, что останется мне…

- Алиса! – руки Эрика легли на мои запястья, удерживая.

- Ты….это ты нас предал! Уро-од! – заорала я. Вдруг резко накатила сонливость. А я малодушно не сопротивлялась ей.

****

В окно льется мягкий солнечный свет, какой бывает ранним утром. Я вновь в деревне у Диминых бабушки с дедушкой. Нежусь в мягкой кровати, вдыхая неизменный запах выпечки, идущий с кухни. Вот только комната совсем другая – похожая обстановка сбила с толку лишь на пару минут спросонья.

 - Не дергайся только, - Андрей мягко удерживает за плечи, - Ускоренная регенерация налицо, но ты все-таки не объект 73.

- Это какая-то симуляция?

- Что-то из шпионских боевиков? – отвечает вопросом на вопрос, - Отнюдь. Препарат почти вывелся из крови, сейчас в голове проясниться, и я все объясню.

С трудом повернув голову замечаю штатив с физраствором. Машинально читаю мелкий шрифт… Как только могу с такого расстояния? Проблемами со зрением никогда не страдала, но не настолько же! Вновь смотрю на Янчука. Сидит на краю кровати, пристально наблюдая за мной.

- Разглядела буквы, верно? Видишь ли, транспортировка в Рубикон заняла время, а ты была серьезно ранена и потеряла много крови. Помимо стабилизации понадобилось переливание, а 73… Влас, попросил использовать его кровь. Никто не знал, что у нее такое действие…

- Какое?

- Ускоренная регенерация, обострение чувств. На какое-то время, конечно же. Но хватит и этого.

- Для чего?

- Чтоб восстановиться достаточно для побега, - он показал пару заграничных паспортов, - Сейчас поешь немного и нужно собираться, до вылета несколько часов.

- Я ничего не понимаю! Зачем ты….

- Они работают не на правительство, - он вздохнул, - Больше нет. Рубикон давно вышел из-под контроля. И все, что там делали, все что я там делал как оказалось не на благо страны, а чтоб захватить вначале ее, а потом и весь мир. Я не хочу в этом участвовать…. Но не могу их остановить и решил сделать хоть что-то. Спасти кого смогу.

- То есть, будь иначе, ты с радостью помогал бы и дальше «жертвовать десятками ради спасения миллионов»? – ярость, клокотавшая внутри прояснила сознание и затмила боль, - Просто потому, что это было бы по приказу тех, кто занимает сейчас правительственные должности?

- Тебе не понять…

- Я и не желаю понимать, что происходит в воспаленном мозгу гребаного фанатика вроде тебя. Бери бумагу, ручку и подробно пиши все, что тебе известно.

- Зачем?

- Затем, что в отличии от тебя я не сбегу куда-нибудь в надежде, что меня там не достанут с чистой совестью из-за единственного правильного поступка в жизни, - рывком я села в кровати, опершись на здоровую руку, - Я сделаю все, чтоб их уничтожить.

- Это невозможно! Ты не представляешь, насколько…

- Вот ты и помоги представить. Давай-ка, Андрюша, упражняйся в каллиграфии.

Он послушно встал, подошел к письменному столу и принялся лихорадочно шарить в ящиках, будто я приставила ствол к виску. Найдя какую-то старую тетрадь и огрызок карандаша, начал торопливо царапать им по бумаге. Раздражающий звук не мешал думать. Этому вообще ничего не мешало – ни слабость, ни боль от раны, ни ужас от осознания, что Влас в руках Рубикона. Первым делом надо вытащить Власа…

- Как ты сумел уйти еще и… Со мной?

- Вколол тебе один препарат. Он замедляет сердцебиение, снижает температуру – короче незаменим, если требуется инсценировать смерть. Выявить то, что человек жив не так и сложно, но поскольку мне доверяли…, - он пожал плечами, - А уж из морга выбраться почти элементарно – за ним-то никто особо не следит.

Дальше я не слушала. Ведь решение – простое и понятное уже возникло в голове. И, когда Янчук закончил писать, план окончательно созрел в голове. Андрей вызвался меня накормить. Пока хлопотал в кухне, я читала его записи. В них было очень много того, что можно использовать – у нашего доктора, судя по всему, довольно высокий уровень доступа. Только бы суметь вытащить Власа… Только бы ему не успели навредить…

- Андрей, ты забыл кое-что упомянуть, - принявшись за принесенную им еду, проговорила я, - Явно ведь знаешь, кто на вершине пищевой цепочки, правда?

- Ветлицкий-старший, - просто сказал мужчина.

- Он ведь погиб несколько лет назад…, - я осеклась. Как же глупо мое удивление, - Ну, конечно. С самого начала планируя использовать результаты работы Рубикона в своих целях, инсценировал смерть, чтоб труднее отследить было, а сыночка оставил лицом работать.

- Я все равно не понимаю, зачем тебе это все. Одна планируешь напасть на Рубикон.