Сова

Габриэль Мёрк сидел на стуле в переговорной, пока Людвиг Грёнли вешал фотографии на стену. Габриэль никому об этом не говорил – ему же не хотелось показаться восторженным юношей, – но у молодого хакера был очень захватывающий день на работе, наверное, лучший с самого начала.

Он работал на выезде, присутствовал на допросах в «Садоводстве Хурумланне». Обычно это была прерогатива Мунка, Мии и Кима Кульсё, но из-за объема этого дела, или, может быть, количества людей, которых надо было допросить за один раз, Мунк отправил их всех, всех, кроме Ильвы – ее оставили держать оборону в офисе, и казалось, она очень завидовала всем остальным.

Габриэль ее хорошо понимал. Он тоже поначалу чувствовал себя чужаком, не понимал порядки и кодовые слова, бывшие в ходу у остальных в команде, многое было ему недоступно, но теперь все изменилось. Это было своего рода боевым крещением. Он улыбнулся про себя и отпил большой глоток колы, стоявшей на столе, когда Ильва вошла в комнату и выдвинула себе стул перед ним.

– Вы все-таки делаете это? – спросила коротко стриженная девушка, кивнув в сторону Грёнли, – тот только что повесил на стену фото одной из девушек «Садоводства» и приписал ее имя внизу.

Изабелла Юнг.

– В смысле? – спросил Габриэль.

– Мы ведь взяли преступника, разве нет?

– Пока нет полной уверенности, – сказал Людвиг Грёнли, повесив новое фото рядом с предыдущим и написав под ним имя.

Паулус Мунсен.

– Аннете, кажется, уверена, – сказала Ильва, и Габриэль снова испытал это прекрасное чувство – больше не быть новичком в команде, когда Людвиг повернулся и посмотрел на девушку с короткими волосами.

– Такое уже случалось много раз, – сказал Людвиг, взяв новую фотографию со своего стола.

– Что случалось? – не поняла Ильва.

– Что люди брали на себя ответственность за убийство, которого не совершали, – сказал Габриэль, бросив взгляд на опытного следователя.

– Именно, – сказал Грёнли, повесив еще одно фото на стену.

Бенедикте Риис.

– Она казалась очень уверенной, – сказала Ильва и положила в рот жвачку. – Ну, Аннете Голи.

– Я был бы рад, будь она права, – улыбнулся Людвиг Грёнли, повесив еще одно фото, на этот раз над предыдущими.

Хелене Эриксен.

– Так кто-нибудь что-нибудь слышал? – спросил Ильва.

– Пока нет, – ответил Грёнли, прикрепив еще одно фото.

Сесилие Маркуссен.

– Надеюсь, это он. И мы уже раскрыли дело, – сказала девушка, надув пузырь из жвачки.

– Хорошо бы, – кивнул Грёнли, улыбнувшись ей. – Но пока не получим доказательства, лучше иметь перед глазами всех участников, по-моему.

Он вздохнул и окинул взглядом почти законченный коллаж из фотографий.

– Такая неразбериха, – кивнула Ильва.

– Думаешь? – сказал Грёнли, посмотрев на нее.

– О нет, нет, – спохватилась девушка. – Не ваша стена, нет, я не это имела в виду, я хотела сказать – все это дело. Все так сумбурно, столько людей. Не совсем ясно, с чего начать, понимаете, о чем я?

Грёнли улыбнулся, повесил последнюю фотографию и сделал шаг назад, как будто, чтобы понять, доволен ли он своей работой, достаточно ли наглядный получился обзор.

– На кого мы здесь смотрим? – с любопытством спросила Ильва, оглядев стену с фото.

– На Хелене Эриксен, – сказал Людвиг, поднявшись. – Руководительница «Садоводства», она его основала.

Ильва кивнула.

– Паулус Мунсен. Он у Хелене, как бы это сказать, правая рука. Двадцать пять лет. Раньше был жителем, а теперь такой мастер на все руки.

– Так.

– Два учителя, – продолжил Людвиг, указывая на фото. – Карл Эриксен. Эва Дал.

– И что они сказали? – спросила Ильва.

– Учителя были на Мунке с Кимом, – сказал Людвиг, – так что мы пока не знаем. Это, на самом деле, нездорово.

– Что нездорово? – переспросила молодая девушка.

– Что нам не удалось послушать друг друга и пройти все допросы вместе. Из-за этого возник какой-то хаос во всем деле, ну да ладно.

Седовласый мужчина отступил на шаг назад и еще раз оглядел стену с фотографиями.

– Одни девочки? – спросила Ильва.

– Что? – не расслышал Людвиг, на секунду погрузившись в свои мысли.

– Там живут одни девочки? Это место только для девочек?

– Нет, думаю, изначально было не так, – сказал Грёнли. – Правда, Габриэль?

– Да, не так. Там был дом для девочек и дом для мальчиков, но по какой-то причине сейчас там живут одни девочки, это мы не до конца выяснили, да, Людвиг?

Он бросил беглый взгляд на Грёнли, тот покачал головой и почесал шею.

– Значит эти девочки – жители? – спросила Ильва, показывая на фото.

В кармане у Габриэля что-то запищало. Он осторожно вытащил свой айфон и бросил быстрый взгляд на дисплей; он хотел послушать, что скажет Людвиг, но когда он увидел только что пришедшее сообщение, и фотографии, и коллеги будто перестали существовать.

Феникс вызывает Электрона, ты здесь?

Прошло несколько секунд прежде, чем он наконец понял, чтó только что прочел.

Сканк?

Он не общался со своим старым другом очень давно, даже уже не помнил когда, и сразу набрал быстрый ответ.

Электрон здесь. Что случилось?