Сотрудник ЧК

Сам он сел напротив.

– Ну, хлопцы, вострите уши, что буду говорить!..

Глаза его смотрели неулыбчиво, строго, и Лешка ощутил холодок между лопатками от предчувствия, что разговор будет действительно серьезный и важный.

– Дела, значит, такие… – начал Силин. – Только смотрите, хлопцы, язык!.. – Он поднес ко рту сжатый кулак.

– Ясно.

– Не маленькие, – вставил Пантюшка. Ему очень хотелось понравиться Силину.

– Ну, ну, это я так, на всякий случай. Так вот, слушайте… Положение у нас сейчас тяжелое, людей мало. Немцев раза в три больше. Патронов не хватает. Худо! А должны мы продержаться, пока помощь не придет. Но вот какая стала наблюдаться штуковина: чуть у нас где слабина – немцы тут как тут. Вот, к примеру, Костюков с людьми… Шли они на чистое место, немцами там и не пахло, а пришли в засаду. Думаете, спроста это? Неспроста! Кто-то немцам дорогу указывает! А кто?.. Тут она и есть загвоздка. – Он помолчал, подвигал кустистыми бровями и продолжал, словно думая вслух: – В штабе у нас буза, ходят всякие, кому не лень. Тут тебе и эсеры, и самостийники, одного видел, так я точно знаю: бывший офицер, монархист, сволочь! На днях попа поймали, с немцами связь держал… Самому-то мне недосуг заняться порядком, вот и ходят… Короче, хлопцы, так. – Силин положил кулаки на шершавые доски стола. – Надо того шпиона изловить, который нас немцам выдает. И вот тут-то нужна мне ваша помощь! – Наваливаясь грудью на стол, он твердо и пристально посмотрел на ребят. – Слушайте: пока вы будете находиться при штабе, надо вам присматривать, кто приходит, с кем разговаривает, по какому делу. Если заметите что-нибудь подозрительное – сразу ко мне. Бывает, явится человек, ничего из себя особенного, ходит, лясы точит, а сам слушает, примечает и мотает на ус. Это – раз. А то, может, у него связь с кем из штабных. За этим особенно доглядывать надо. Враг в штабе – это последнее дело. Понимаете теперь, что от вас требуется?

– Понятно, товарищ Силин, – ответил Пантюшка.

– Дальше. Действовать надо с соображением, чтобы никому и не помнилось, чем вы заняты. Связь будете держать со мной, ну еще с Поповым – он в курсе дела. Другим ни гу-гу!.. Если что не ясно, говорите сразу, растолкую.

– Все ясно, – снова заверил Пантюшка.

Лешка промолчал. Он был разочарован. Значит, все-таки опять сидеть в штабе, а другие пусть дерутся… Он сжал зубы, подумал: «Сбегу!»

Силин, заметив желваки на Лешкиных щеках, сказал:

– Ты чего, Алексей? Не нравится? А ведь я вам настоящее дело предлагаю. Ты сам сообрази: пока шпионы ходят среди нас, мы перед немцами вроде голые, со всех сторон видны. Из-за них Костюкова убили, Пахрю, дружка твоего, и остальных… А сколько еще может погибнуть – думаешь о том? Мы их на задание посылаем, а немцы уже все наперед знают. И каюк: гибнут люди! Вот ведь как…

Он потянулся через стол, крепко взял Лешку за плечо:

– Ты вдумайся, какое это важное дело! Немцы к нам разведку засылают, а мы им впоперек свою, чтобы их планы поломать. Я почему тебя выбрал да вот его? Вы хлопцы молодые, на вас никто внимания не обращает. А это-то как раз и нужно. Парень ты грамотный, умом бог не обидел, здесь ты сейчас больше пользы принесешь, чем на передовой. Всему нашему делу поможешь. Понял, Алексей, говори! – Он потряс Лешку за плечо.

– Понял, – сказал Лешка, – согласен…

– Дело это опасное, – продолжал Силин. – Шпионы- народ отчаянный, возможно, драться придется. Чтобы их уловить, смелость нужна, и тут тоже надо иметь, – он показал на голову. – Ясно тебе?

И, видя по глазам парня, что тот понял, поверил, отпустил его плечо, выпрямился и заговорил по-деловому:

– Я сейчас в больницу Тропиных пойду, повидать надо тех двух, что спаслись, после на передовую. Вы вертайте назад, в штаб… Только, хлопцы, язык за зубами и чтобы незаметно было, как и что! – Он встал.

Пантюшка, который уже давно порывался что-то сказать, остановил его:

– Товарищ Силин, у меня есть одно подозрение насчет шпионов, нынче в штабе увидел…

– Быстро, – усмехнулся Силин. – Не успел прийти, а уже шпиона разглядел. Ну, кого же ты увидел?

Пантюшка покраснел.

– Вы не смейтесь, я правду говорю. Женщина у вас там сидит, белобрысая такая…

– Машинистка, что ли?

– Во-во. Так я ее знаю: это фон Гревенец, баронесса.

– Кто-о?

– Фон Гревенец. говорю, губернаторская дочка!

– Ты что, очумел, парень?

– Правда, товарищ Силин! Я ее давно знаю. Силин посмотрел на Лешку, точно спрашивая, не спятил ли его друг. Но тот растерянно глядел на Пантюшку.

…Не так уж велик город Херсон, и Лешке, его шестнадцатилетнему старожилу, давно уже стало казаться, что он знает в лицо всех горожан. Вот почему, увидя в штабе желтоволосую женщину в темном платье, которая вначале тоже показалась ему знакомой, он не стал задумываться, где встречал ее. Мало ли где! Где-то в Херсоне.

Слова Пантюшки дали неожиданный толчок памяти.