Сотрудник ЧК

Лешка объяснил ему, почему решил остаться здесь.

- Иди к тому подъезду, - сказал он, - и смотри в оба. В случае чего беги ко мне, что-нибудь сообразим.

Пантюшке уходить не хотелось.

- На кой ляд, - сказал он, - только время зря теряем. Лучше уж эту фон Гревенец сторожить…

- Иди, говорят тебе! - рассердился Лешка. - Не понимаешь, что ли? Марков ему какие-то сведения передал! Если упустим, Силин по головке не погладит!

Пантюшка поворчал что-то себе под нос, помешкал и выскользнул из будки.

Почти тотчас же да ворвался обратно и хрипло шепнул:

- Там кто-то ходит, Леш!…

Они замерли прислушиваясь.

Было тихо, как в погребе. И вот Лешка различил осторожные шаги по влажной от весенней сырости земле. Шаги отдалились, стихли, потом раздались снова.

Прямо перед будкой под деревом остановился человек. В темноте можно было различить только, что он невысок и плотен. Человек медленно осмотрелся и, оторвавшись от дерева, направился к дому. До ребят донесся прерывистый стук, отворилась дверь, и снова все стихло.

- Видал? - выговорил Пантюшка.

- Слушай, - зашептал Лешка, - беги в штаб! Может быть, Силин уже там… Бели нет его, расскажи все Попову или кому хочешь. Пусть идут сюда, только скорей… Я здесь подожду. Только быстро, Паня, миленький!…

Пантюшка больше не возражал…

Оставшись один, Лешка достал револьвер и для верности взвел курок. Потом он выбрался из будки и встал за кустами акации на таком расстоянии от дома, чтобы можно было различить дверь. Сердце его лихорадочно отстукивало мгновения, а они тянулись, тянулись нескончаемо, и он потерял им счет. Сейчас он мечтал об одном: только бы Пантюшка успел кого-нибудь привести до того, как человек появится снова!…

Получилось, однако, иначе.

…Загремел засов, дверь отворилась, выпустив уже знакомую низкорослую фигуру, и сразу же захлопнулась. Человек быстро пошел через сад. Когда он поравнялся с Лешкой, тот выскочил из-за кустов и крикнул высоким срывающимся голосом:

- Стой! Руки вверх!

Человек присел от неожиданности и черным комком метнулся к стоявшим купой деревьям.

- Стой! - закричал Лешка. - Стой! Буду стрелять!

Тотчас же впереди блеснуло, пуля, просвистев, обломила веточку в кустах. Тогда Лешка начал стрелять в темноту, туда, где скрылся шпион. Он трижды нажал тугой спуск. Ответных выстрелов не было. Лешка подождал немного (ведь могло случиться, что он попал) и двинулся вперед…

За деревьями он увидел пролом в ограде, через который ушел враг. Лешка выскочил на улицу. Далеко, в конце квартала, ему почудилось какое-то движение, он выстрелил наугад, крикнул «Стой!» - ив это же мгновение услышал сзади, в саду, топот.

- Лешка! - зазвенел голос Пантюшки. - Лешка, где ты?!

- Сюда! - позвал Лешка. - Сюда, ко мне!

В проломе показался Пантюшка, за ним Силин, потом полезли фронтовики - здесь было человек восемь. Среди них Лешка узнал Попова в штатском пальто.

- Где он? - задыхаясь, спросил Силин.

- Не знаю… Сюда выскочил! - чуть не плача, ответил Лешка. - Кажется, вон там…

Они бросились вдоль улицы. На перекрестке Силин приказал:

- Ващенко, Зуев, Макарычев и ты, - он ткнул в Лешку, - направо. Остальные за мной!…

Они перебежали улицу до конца и никого не увидели. Возвращаясь, заходили во все дворы, обшаривали каждый уголок. Лешка до крови искусал губы. Дурак! Безмозглый дурак! Упустил шпиона! Почему не стрелял сразу, из-за кустов! Ума не хватило?

Возле вице-консульства их уже поджидали.

- Нету? - спросил Силин.

- Немае, - отозвался Ващенко, - сбег, собака!

Силин смачно выругался. Лешка сейчас предпочел бы быть убитым. Он чувствовал себя ответственным за все…

Попов отвел Силина в сторону, и они стали вполголоса совещаться. Потом подозвали Лешку и подробно расспросили, как он выследил незнакомца и каков тот из себя. Лешка, как мог, описал его внешность.

- Точно, - оказал Попов, - сам господин Бодуэн собственной персоной! Ну, что будем делать, Петро?

- Что делать! - угрюмо пробасил Силин. - Как? говоришь, так и сделаем…

У обоих подъездов вице-консульства Силин поставил по человеку. Остальным велел идти за ним.

Они поднялись на парадное крыльцо особняка и постучали. Долго никто не отзывался. Особняк точно вымер.

- Ломать, что ли? - неуверенно проговорил Силин.

- Погоди! - Попов сильно ударил в дверь рукояткой нагана.

Наконец в доме послышались шаги, спросили:

- Кто там?

- Революционная власть Херсона! - ответил Попов. - Отворите!

- Что вам надо?

- Обследование…

- Приходите днем. Сейчас все спят.

- Немедленно отворите! Иначе буду вынужден применить силу!

Из-за двери донеслись шелест, бормотанье. Заскрипел засов.

Попов и Силин вошли в вестибюль. Перед белой мраморной лестницей стоял щуплый старикашка с бронзовым подсвечником в руке. Пять зажженных свечей ярко освещали его тщедушную фигуру в вязаной кофте.

- Кто вы такой? - спросил Попов.

- Я эконом вице-консульства… - Голос старика дребезжал от испуга. - Вы ведь, должно быть, знаете, что этот дом не принадлежит России? Здесь иностранная территория…

- Нам надо видеть господина Бодуэна, - вместо ответа сказал Попов.

- Это невозможно, господа. Вице-консул спит…

- Разбудите его!