SoSущее

«Гольфстрим», заходя на второй круг, постепенно набирал высоту, и Волопас смог окинуть взглядом панораму утренней Москвы. Его спутники все еще сладко дремали после пережитого, нисколько не беспокоясь странными маневрами самолета. Но Артему было не до сна. Слишком много совпадений за последнюю ночь. Начиная с этого похрапывающего клоуна-растамана с обрезанными дредами и порочными губами торчка, который не только назвался Марьяном Ле Бедой, но имел к тому же явно падонкоффские замашки правнучега инженера Лебедкина из пресловутого письма. Ожившие литературные герои пока что были Волопасу в новинку, и он не знал, как к ним относиться. Ладно бы герои. Ему предстояло решить куда более важный, можно сказать, краеугольный вопрос, что делать с оживающим мифом, финал которого не предвещает ничего хорошего всем, включая потенциальных бенефициаров Овулярий за стенкой.

Он вспомнил позавчерашний вечер в Ханье, казавшийся теперь таким далеким, как будто с того момента прошло полжизни. Ту странную, как будто внедренную извне беспечность, не только его — все обитатели разомлевшей от курортной неги набережной реагировали на сверхординарные события так, будто смотрели «-дцатую» серию «Звездных врат». Ни жуткая инфернальная вибрация под ногами, ни прозревшие слепцы Мамаева кургана из экстренного выпуска CNN, ни убитый в прямом эфире псих-геофизик, пытавшийся предупредить жителей планеты Земля о надвигавшейся катастрофе, ни паника на бирже с обвалом голубых фишек, — ничего не вызвало у сидевших за столиками зрителей эмоции большей, чем от попавшей в кофе мухи.

А потом он услышал зов… Ее зов. Но до того случилось и вовсе непредставимое, и он до сих пор не знает где — в природе вообще или для него лично, издав похожий на отдаленный раскат молнии звук, порвалось на горизонте небо, и темно синий бархат ночи театральным занавесом разъехался в стороны, и сноп белого слепящего света обжег ему глаза. Тогда-то и прозвучал этот низкий речитатив, идущий из самых глубин обнажившейся Вселенной:

«За мною день ночной и ночь — для дня, за мной цветок — для пламени, и пламя — для огня, за мной очаг, за мной коса, за мной себя ядущая змея, за мною ты, я — за тобой, мы все за временем, а время — за собой».

В какой-то момент он понял, что смотрит уже не в белую дыру, исторгающую невыносимый свет, а разглядывает фигуру огромной женщины с мечом в руке. Сильный ветер рвал на ней просторный, похожий на тунику белый сарафан, и красный шарф развевался на ветру, точно выбившаяся из тесных берегов кровавая река. Река вопреки всем Ньютонам взлетала на небо — широкой трепещущей лентой. И огромный, воздетый мощной дланью меч, казалось, вот-вот обрушится на чью-то повинную голову…

Приземление прошло без эксцессов. Во время рулежки Артем все время смотрел в окно и, когда самолет поравнялся с бизнес-сектором аэропорта, он, кажется, понял причину их второго круга. На VIP-стоянке Внукова сегодня было по-настоящему тесно. Небольшой сектор занимала целая эскадрилья частных лайнеров и, судя по суете вокруг них, борты приземлились совсем недавно. А вот кажется и он, виновник их второго круга: стильно окрашенный «BBJ» с еще работающими двигателями.

Стюард вежливо, но настойчиво разбудил спутников Артема и пригласил их к выходу. Волопас вышел первым. Прямо у дорожки стоял хорошо знакомый ему мобильный офис Коробко — восьмиместный «Мерседес» с темными стеклами. Стоило Волопасу сойти с трапа, как к нему, тараня мощной грудью пространство, бросился охранник Анатоль с телефоном в руке и речитативом «шеф» на устах.

Артем взял трубку.

— Ну, слава Боггу, — раздалось из нее голосом Симеона Коробко.

— Какому? — пошутил Волопас.

— Какому, какому?.. Главному, — парировал Симеон и после некоторой паузы перешел на серьезный тон: — У тебя в столице три часа на все про все. Потом берешь свой «кокон» и с Антоном — в Жуковский. А оттуда — с ветерком к берегам волжским…

— Цель? — не вполне почтительно перебил Волопас шефа.

— Цель у нас одна, сам же девиз сочинял для играющих: «через порок наслаждения к порогу пробуждения».

— Играющих? — переспросил Артем, не успев мысленно отделить играющих Богга от клиентов возглавляемого Симеоном «Витамора».

— Играющих, конечно… Для кого же еще? — удивился тормознутости своего главного спеца Коробко и на всякий случай спросил: — Готов?

— Всегда готов! — вспомнив лагерное детство, весело ответил Артем и, передав трубку Анатолю, отдал самый настоящий пионерский салют невидимой, горней и дольней…

Воинственной и зовущей.

Отнимающей и дающей.

Силе.

YY:YY:YY ХХ.ХХ.ХХХХ