Сослан-богатырь

Когда Сослан стал собирать поход на Челахсартага, Ацамаз еще лежал в колыбели. И громко сетовал Аца:

- Сам я отправиться в поход не могу - не на кого оставить мне нартский скот. Как же мне быть? Неужто никто из нашей семьи так и не возьмет своей доли в этом справедливом походе?

Изо дня в день, целую неделю сокрушался Аца, днем и ночью размышлял он вслух о своей беде. И вдруг услышал из колыбели голос своего сына:

- Не горюй, отец! Отправь лучше меня в войско Сослана.

Удивился отец и ответил сыну:

- Разве бы я горевал, если бы мог ты, Ацамаз, отправиться в поход!

Потянулся тогда мальчик в своей колыбельке, заворочался и разорвал свивальники, расправил руки и ноги. Затрещала колыбель и распалась на части. Одна ее боковина отскочила и ударилась о.снеговой хребет, расколов хребет, - и зеленые горы отделились от снежных. Другая боковина упала на равнину - холмами и оврагами покрылась равнина. В дремучий лес упало изголовье - большие поляны с тех пор проредили лес. В море упало подножие колыбели - и острова поднялись из глуби вод.

И сказал мальчик матери своей:

- Я что-то голоден, мама.

Испекла тут мать хлеб. И в длину и в ширину равен был этот хлеб росту мальчика. Ацамаз тут же съел весь хлеб, на глазах у отца и матери вырос он вдвое и сказал:

- Дайте мне коня и доспехи! Да поскорее, чтобы догнать мне войско Сослана!

- Что ж, возьми эту уздечку и пойди к табунам. Поднимись на вершину кургана, махни оттуда уздечкой, и конь сам подбежит к тебе. Бери того коня.

Дали Ацамазу уздечку, взбежал он на курган, махнул уздечкой, и конь тут же подбежал к нему. Не меньше скирды был этот конь, но только Ацамаз вскочил на него - подломилась спина у коня. Напрасно мальчик бил уздечкой коня, не встал больше конь. И с плачем тут сказал Ацамаз:

- Если не было у отца моего лучшего коня для меня, чем ты, то пусть его на том свете ослиными кишками кормят, этого старого Ацу!

С плачем пришел домой Ацамаз, и Аца, узнав, что произошло, сказал сыну:

- Есть у меня конь, на котором сам я в молодости ездил, но только теперь не под силу мне править им. Спрятан он в подземелье. Бьет он копытом и грызет железные удила, ожидая, когда его оседлают. Но не посмеет мой мальчик подойти к такому коню, да и конь не подпустит к себе малолетку.

Но, услышав об этом, перестал плакать Ацамаз и сказал отцу:

- Прошу тебя, отец, дай мне ключи от подземной твоей конюшни! Хочу я взглянуть на коня твоего.

Доверил Аца сыну своему ключи от подземной конюшни, открыл мальчик тяжелую дверь - темно в подземелье, только острые уши видны. В навозе лежит конь. Как козленка, схватил за ногу коня Ацамаз, вытащил грязного из конюшни, намылил его нартским чудесным мылом и в ключевой воде выкупал, взнуздал его хорх-уздечкой, семь чепраков, искусными мастерами сделанных, положил он на коня, оседлал его седлом в червленой оправе. Вскочил Ацамаз на коня. Вскинулся конь и до самых небес подкинул мальчика. Но Ацамаз тут же пулей упал на коня и уцепился за его нагрудник.

Еще раз вскинулся конь, сбросил он Ацамаза на землю, и глубоко в землю зарылся Ацамаз, но тут же снова вскочил он на коня и спрятался под высокую луку седла. Огляделся конь кругом и спросил:

- Куда ты делся, мальчик?

- Так я же на тебе сижу!

И тогда сказал конь:

- Значит, годишься ты мне в седоки.

И ответил ему Ацамаз:

- Ты тоже, пожалуй, годишься мне, пока будем мы по грязи тащиться, но потом подыщу я коня, который достоин меня.

Грустно вздохнул конь и сказал:

- Ох, ох! Обидны слова твои, и наполовину уменьшили они мою силу.

И ответил ему Ацамаз:

- Случается, что ребенок и углей по глупости наестся. Не обижайся на меня, я еще маленький. Не найду я коня лучше тебя!

И велел тут маленький Ацамаз сказать отцу своему: "Я сел на коня твоего, теперь дай мне свои доспехи".

- По силам ли будут они тебе? - спросил его отец.

- Ты дай мне доспехи, а там видно будет, - ответил мальчик.

Передал старый Аца сыну своему, маленькому Ацамазу, колчан свой со стрелами, свой лук и кольчугу, и трех своих стальнокрылых коршунов, сопровождавших его на войну и охоту, и трех своих быстроногих гончих собак.

Надел на себя Ацамаз доспехи отца, взял в руки его оружие и сказал своей матери, которая любовалась на него:

- Взгляни, каков я на коне?

- Как лунный свет сияет на горных вершинах, так сияешь ты на коне своем, - ответила ему мать.

И сказал Ацамаз:

- Сейчас я уеду, скажи об этом отцу.

И тогда старый Аца призвал к себе Ацамаза: