Соседи

Так всегда и было. Родители только в нужный момент изображали радость и счастье, но на самом деле, их семья походила на изглоданное паразитом яблоко. Красивое и сверкающее снаружи и черное и пустое внутри. Все, что делали родители, они делали лишь для окружающих и их одобрения. Все эти улыбки на камеру, разговоры с соседями о своих детях, заботы о поступлении – все это было лишь фасадом, за которым темнела пустота. Инна уже и забыла это мерзкое чувство. Теперь оно вернулось – и ей немедленно захотелось сбежать в город.

Полдня прошли как-то смазано. Родители почти не обращали на нее внимания – впрочем, как и всегда, – только в обед оживились, принялись играть в счастливую семью – тоже как и всегда. Инне хотелось запереться у себя в комнате, а лучше – все-таки уехать. И найти другую квартиру, и устроиться на работу – и зажить спокойной, самостоятельной жизнью. С друзьями, без… какая разница, если никто не будет пилить мозги по этому поводу?

Поэтому после обеда она начала собираться. И вроде, очень хотелось уехать, и вроде, не хотелось… Инна сама не могла разобраться в своих противоречивых желаниях. Но уже в три часа дня она вышла из дома с рюкзаком за плечами и отправилась по гравийной дороге, обрамленной березами, на остановку. Нога чуть-чуть побаливала.

Инна немного жалела, что приехала. Она попросила у мамы каких-нибудь овощей, чтобы сварить в городе суп, но мама нахмурилась и сказала: «Самим мало. В городе покупай». Папа так и вовсе ушел на рыбалку и с ней не попрощался. Ну да ладно, обычное дело… Только вот в городе Инна видела совсем других родителей: они крепко обнимали своих детей перед университетским общежитием, помогали донести до комнаты тяжелые, набитые овощами сумки.

Солнце грело, как летом. Инна даже сняла по дороге куртку, понесла ее в руках. Она размышляла о том, как начнет искать квартиру и как согласится на любую работу, которую ей предложат. «Уборщицей, посудомойкой… мне все равно, лишь бы я могла переехать в другую квартиру, – думала Инна. – И не зависеть от родителей».

Подул легкий ветерок, взъерошил челку, под кроссовок прилетел обрывок газеты. Инна тряхнула ногой, но листок прилип намертво, и ей пришлось наклониться, чтобы его содрать. Инна рванула его и поняла, что это не газета, а страница, вырванная из старой книги. Она хотела выбросить ее, но посмотрела – и ахнула.

Половину листа занимала черно-белая иллюстрация. Силуэты деревьев. Силуэт получеловека с горящими глазами. Левая половина целая и стоит он на одной ноге, правой – нет вовсе, только кишки свисают. Как во сне… такой же, только не толстый.

«Толстый, – Инна невесело усмехнулась своим мыслям. – Как будто половинчатого человека можно назвать толстым».

Текст был мелкий, местами его перекрывали жирные и влажные пятна, грязь. Но вот название главы было видно четко.

«Палэсмурт».

И дальше текст: «С удмуртского переводится как Получеловек. Это персонаж удмуртского фольклора, злой одноглазый человек, живущий в лесу. Может появляться на опушке или даже подходить к изгороди вокруг жилья, выйти к костру. Боится собак».

Инну словно под дых ударили. Собака во сне… или это был не сон? Собака бросилась на этого человека (палэсмурта?) в лесу, поэтому Инна сбежала. Примчалась домой сама не своя, перепугав родителей, а наутро решила, что это был сон.

«Конечно, сон, что за бред?» – подумала Инна и решительно скомкала страницу. Вот только выбросить не смогла – сунула в карман и пошла дальше.

Мысли роились и роились, на виски давило. Сон или не сон? До остановки она дошла как в тумане, не замечая больше ни синевы неба, ни тепла солнца, ни золота листьев. И тут же увидела ползущий по трассе автобус.

Позади раздался треск ветвей и шуршание сухой листвы. Инна развернулась. Там, около дороги, ровным рядом росли деревья, защищающие трассу от ветра. И там между листьев что-то двигалось…

«Я предупреждал, а ты все равно позвонила», – прозвучало в голове.

Там, за разноцветной листвой, мелькнул рыжий бок, похожий на баскетбольный мяч…

Перед ней остановился автобус. Инна бешено заскочила в него и бахнулась на первое же место, задев чью-то коленку рюкзаком. Дверь закрылась, автобус тронулся.

Инна вцепилась взглядом в лес, но сколько бы ни смотрела – больше ничего не видела.

***

В пути Инна решила, что все-таки это был сон, а то, возле остановки, просто показалось. Листва-то была рыжая, а воображение многое может достроить.

В городе она окунулась в суету, а мистический страх, охвативший ее в деревне, исчез без следа.

Когда она поднялась на свой тринадцатый этаж, в квартире соседей царила тишина. Инна обрадовалась, проскользнула в свою студию, открыла ноутбук и принялась искать квартиру. Настроение у нее было боевое: «Я отсюда съеду!»