Сорванцы

Измученные тыквенным соком, девочки иногда заглядывали к Хагриду на чаёк. Лесничий каждый раз рассказывал о своих любимых зверушках, которые у него все подряд были страшные. Показал, наконец, гиппогрифов и даже научил с ними знакомиться. Как-то раз неподалеку от опушки встретили кентавров — перекинулись словечком с одним из них по имени Флоренц. Остальные держались неприветливо и раздражённо бурчали.

На вопросы о Пушке обычно следовали отповеди в том смысле, что не нужно к нему лезть, из чего становилось понятно — полоса препятствий по-прежнему ждёт своих героев, а пропажа так называемого Философского Камня всё ещё не обнаружена. Сам же камень оставался в спальне первокурсниц Гриффиндора — Парвати колола им орехи, вот он и лежал на полке с её вещами.

Зима отступала, становилось теплее, и в один из своих визитов к леснику девочки увидели, что тот пытается вывести дракона из яйца, неведомо как к нему попавшего. Отговорить его от этой затеи не вышло, да и самим стало интересно. Ясное дело, болтать об этом не следовало потому, что разведение гигантских рептилий в Британии преследуется по закону, так что рассказали только Невиллу и старым друзьям слизеринцам — где они ещё увидят что-нибудь подобное?

— Ну, уж нет, нафиг мне такое удовольствие? — высказался Драко, стирая с лица пепел от сгоревших бровей. — Его нужно отправить в Румынию. Там что-то вроде фермы по их разведению. Хагрид, сажай эту тварь в ящик покрепче и не вздумай возражать, а то отца натравлю, и он через попечительский совет так навтыкает твоему любимому Дамблдору, что от него мокрого места не останется.

И это произошло, считай, сразу после вылупления — новорожденный только и успел пару раз дохнуть пламенем. Тут его и упаковали. Мальчишки ухватились за ручки и истаяли в воздухе, как клочки тумана в солнечный денёк.

— Да ты не грусти, — поспешил успокоить приготовившегося заплакать лесничего Теодор — он остался, оттеснённый от ящика более крупным Невиллом. — У дяди Люциуса там какие-то дела — Драко бывал с ним в этом питомнике и нужных людей знает.

Брови белобрысому приятелю Гарри отрастила, как только тот вернулся — буквально через полчаса.

— Ой! А он что? Уже улетел? — спросила запыхавшаяся Тонкс, пропустившая всё самое интересное.

Откуда она узнала про дракончика, никто спрашивать не стал — все успокаивали Хагрида.

Глава 41 Конец учебного года

На пасхальных каникулах девочки попытались уничтожить медальон-хрокрукс. Автоген его не взял, в горне он не раскалился и молоту не поддался, а добраться до электроэрозионного станка не удалось — они встречаются не так уж часто. И так обшныряли все ближние окрестности в поисках промышленного оборудования побрутальней. На Аваду эта дрянь тоже не среагировала. Была мысль привязать сию гадость к динамитной шашке и отпалить, но на такой шаг не решились — а как его отбросит куда-нибудь так, что не сыщешь? В общем, возникло понимание, что, кроме, как магией подобные устройства не уничтожаются.

Так что в школу возвращались встревоженные и недовольные. Гермиона терзала гитару, наигрывая не столь любимые ею мелодичные пьески, а извлекала из струн что-то тревожное или вызывающее, по большей части в маршевых ритмах. Гарри пялилась в окно, а Рони почти непрерывно нервно жрала прихваченную в дорогу снедь.

— Наплюйте, — черноволосая, наконец, оторвалась от созерцания пасторальных пейзажей. — Не будем пока ничего предпринимать. Разве что спросим у Флитвика, чем можно грохнуть крестраж. Но, сдаётся мне, это вообще может быть никому неизвестно. И, чтоб мне треснуть, но почему я не чувствую в себе куска чужой души?

— Ты с ней сжилась за столько-то лет. Разжевала, проглотила и усвоила, — пожала плечами Рони. — У меня тут огурчики солёные — вкуснятина. На, вот, держи.

— Огурчики? — встрепенулась Гермиона. — Тебя что, на солёненькое потянуло? Ты там не оказала ли кому-нибудь черноволосому знаков самого пристального внимания?

— Нет, не тревожься — Северус держит меня на дистанции, — фыркнула Рыжая. — Малолетки его не интересуют. Даже лёгких прикосновений избегает. Зато воспитывает — мама родная! А что я могу сделать, если поверхностные мысли читаю просто на автомате? Нарочно отвожу глаза, чтобы не получать моральные травмы. Нет, не его мысли, а всех подряд.

— И мои? — насторожилась Миона.

— Ты почти постоянно думаешь над вопросом, откуда в волшебный мир поступают фунты, а Гарька закрыта, как Форт Нокс. Северус говорит, что она отлично защитила сознание. Ставит её мне в пример — считает, что по моему разуму можно гулять, как по бульвару.

— И часто он там гуляет? — встряхнула кудряшками Миона.

— Давненько уже не заглядывал, хотя я звала. Говорит, что там ещё хуже, чем у Гарри, когда он туда наведывался давно, ещё в детстве — она тогда мысленно ставила Квиреллу клизму. А в последний раз он вообще так нарвался! Когда проверял её защиту.