Сороковник. Книга 3

— Ты… — Он делает глубокий вдох, берёт себя в руки. — Ты просто не наша. Многого не знаешь. При случае Кайс опишет тебе сотню способов восстановления мужской силы даже в весьма преклонном возрасте. Хочешь пример? У нашего Верховного есть шестилетний сын, единственный наследник, услада его дряхлеющего сердца. Для него, наследника, и собирается новая Империя. Однако другие кланы и Ордена будут сопротивляться, и самый твёрдый орешек — клан Тёмных, ибо, хоть их и немного, но каждый в состоянии поднять из земли армию, вызвать скопища вездесущих духов. Во главе с Ящером они непобедимы. Теперь поняла, зачем Верховному Зеркало?

— Тогда к чему переговоры? Выходит, выкуп он за меня просить не собирается? И о чём тогда он будет говорить? Или…

Или все эти переговоры — одна видимость, чтобы выманить Дона на встречу, возможно, один на один, когда силы его и старинного друга будут уравнены. Вот и всё.

Тарик откидывается на подушки.

— Поэтому нам нужно знать, Обережница, будут ли тебя искать, вступятся ли за тебя свои. Как я слыхал — ты здесь недавно, но у тебя дети-некроманты: значит ли это, что ты представляешь ценность для клана?

Я потираю виски. Вот ёшкин кот, занесло меня в высшую политику… Никогда не любила интриги — и вдруг влипла по самую маковку.

— Что-то ты всё вокруг да около ходишь. Я не понимаю. Скажи уже прямым текстом — что именно тебя интересует.

— Жизнь меня интересует, обережница, — просто отвечает он. — Жизнь моего клана. Есть среди нас нормальные люди, которые хотят просто и мирно существовать, заводить семьи, растить детей… А если за тобой придут некроманты — они ведь не станут разбираться, кто за Верховного, а кто против. И не только из-за того, что украли их женщину, а потому, что будет повод одним махом избавиться от конкурентов. У нас совсем немного времени, вечером ты должна быть уже у Омара, и как только он получит Зеркало — ты ему будешь не нужна. Поняла?

— Не дура, — отвечаю холодно.

— А вот он — дурак. Он не справится с Главой даже с Зеркалом, — зло говорит маг. — И подставит под удар всех. Но если мы будем точно знать, что за тобой придут, что разыщут именно здесь — мы попробуем снять часовых-магов, чтобы дать возможность войти твоим друзьям в крепость без лишнего кровопролития, и снимем купол, из-за которого нас пока невозможно обнаружить. Мы сможем для вида поддержать его иллюзию, но недолго: Омару преданы больше половины воинов и магов и рано или поздно нас вычислят. Нужно действовать наверняка. Как полагаешь, твой сигнал успел дойти?

Маг ведёт речь относительно ровно, только со щёк за это время исчезает здоровый румянец. Небрежно, словно ему душно, он вытирает лоб батистовым платком, который тотчас прячется в складках кафтана. Смотрит на меня требовательно. Всё правильно, всё, как договаривались: он сказал — я должна ответить.

— Я не уверена, — говорю тихо. — Мне показалось, что я коснулась того, с кем хотела связаться, но меня почти сразу ударило.

— Не почти, — маг морщится. — Тебе удалось пробить купол, но один из охраны заметил, поставил блок и тотчас доложил Верховному. Но какое-то время сигнал шёл?

— Шёл. Секунд пятнадцать-двадцать. Совсем мало.

— Кому передавался?

— Наставнику, — решаюсь я на откровенность. — Паладину.

— Наставнику может быть и достаточно, чтобы засечь направление. — Тарик задумывается. — Ещё есть варианты?

— У него должны быть мои пальцы. В коробочке. В той, что Омар послал дону. А рядом с паладином — мой… в общем, муж, который…

— Некромант? — Тарик стискивает в напряжении кулаки. — Они сохранили пальцы? Он использует магию кости?

— Откуда я знаю? — взрываюсь. — Я и в том, что сказала, не совсем уверена, я же это во сне видела! — И понимаю, как нелепо звучат последние слова. Но, очевидно, для огневика они отнюдь не нелепы.

— Магия кости, — бормочет он. — Очень даже может быть. Во сне, говоришь? Нет, обережница, подобные сны так просто не посылаются. Твои скоро будут здесь, вот что я тебе скажу! Постарайся продержаться, — говорит он неожиданно твёрдо. — Омар будет добиваться твоего согласия. Конечно, есть много методов выбить у женщины всё, что нужно, силой, но до нынешнего дня он имел дело только со своими клушами, ты же — другая. На тебя не все его методы действуют.

— Тарик, — окликает со своего поста Кайс. — Слышишь? Ветер стих.

— И что? — непонимающе вскидывается маг.

На хрупкую крышу павильона обрушивается ливень, настолько сильный, что мне кажется — высокий вогнутый купол вот-вот продырявится в тысяче мест одновременно. Маг и евнух как по команде задирают головы и прислушиваются.

— Рукотворный, — сообщает евнух. И неожиданно обращается ко мне. — Ничего не хочешь нам сказать?

— А что тут говорить, — нервно вместо меня отзывается маг. — Таким ливнем, если он продлится хотя бы полчаса, размоет и Барьер и Купол. — Он в упор глядит на меня. — Среди твоих друзей есть стихийники?

К этому времени меня успели изрядно напугать, хоть я и хорохорилась. Но сейчас передо мной снова брезжит свет надежды. А не может быть и ураган, что так внезапно начался перед ливнем, тоже рукотворным?