Читаем Сорок уроков русского полностью

То, что замерзший континент оставался обитаемым, бесспорно, иначе бы язык не донес до наших дней топонимики и гидронимики северных, приполярных территорий. Там, откуда коренное население ушло безвозвратно, потом появились иноязычные названия, что четко прослеживается по всему Приполярью. Так что название реки Ганга, например, появилось позже, нежели чем Ганга в Вологодской области, как и 80—90% других наименований рек, озер, мест, земель, гор и прочих географических объектов Русского Севера, Урала, Сибири, имеющих легко читаемую санскритскую корневую основу. Разумеется, индийцы не пришли туда и не дали имена на своем языке — все было как раз наоборот. Оставшиеся на обледенелой земле охотники хранили не только свой язык, но и пространство, среду обитания, точно зная, что беда вскоре отступит. Для этого и вели календари, наблюдали за солнцем, звездами и другими планетами с помощью своих обсерваторий. Знаменитый Стоунхендж был построен с этой целью, причем весьма простым способом, без подъемных кранов и тысяч рабов с веревками. Отесанные блоки довольно легко передвигали по льду и устанавливали вертикально тоже с его помощью. И с помощью солнца. Как известно, снег и лед быстро тают, если посыпать золой. В образовавшиеся проталины по наклонной ледяной плоскости втравливался конец колонны, после чего в дело вступал сам камень, разогреваясь от лучей намного сильнее, чем окружающая среда. Если не в одно, то в два коротких лета со скудным еще солнцем эти сваи постепенно встали вертикально и буквально проткнули ледяной панцирь. По мере таяния льда под своим весом они углубились в растепленную землю, тогда как вокруг еще была мерзлота. Накатить зимой горизонтальные блоки уже не составляло труда...

Подобная технология сохранилась чуть ли не до наших дней: зимой со льда бьют сваи для мостов, подпорные сваи — к мельничным плотинам, а вся береговая линия Мариинской водной системы вообще укреплена сплошным частоколом по урезу воды.

Кстати, последнее оледенение называется Валдайским, и совершенно не случайно. Ледник остановился, упершись в одноименную возвышенность, и стал таять. Наверное, тогда и появилось название этих невысоких гор, не требующее перевода: Валдай — дающий поворот (вал — все, что вращается).

Отсюда же берет начало великая солнечная река Ра...

Вместе с оледенением и переселением наших пращуров стал распадаться и Дар Речи, в разных местах насыщаясь новой терминологией и звучанием, обусловленной спецификой жизни. Оторванная друг от друга, зачастую надолго замкнутая жизнь отдельных племен нарабатывала свой опыт, язык где-то обогащался, где-то обеднялся — так появились наречия, говоры, и в это же время рождалась новая мифология. Руническая письменность — а именно она мыслится первичной — в ту пору могла нести лишь основу общих знаний: некие записанные на деревянных дощечках, коже, камне заповеди, географические и звездные ориентиры, пути передвижения, систему ценностей, имена богов и прочие непреложные истины, позволяющие и на расстоянии ощущать себя единой общностью.

Однако подобные скрижали были скорее для «служебного пользования» жрецов, вождей и князей — непосредственных хранителей языка, обычаев, огня и традиций. Вкупе с ними существовал и иллюстративный материал — общие знаки и орнаменты для широкого круга «читателей», начертанные на сырой глине перед обжигом, на орудиях производства, на оружии и прочих бытовых предметах вплоть до прялок. Во всех славянских орнаментах сохранилась главная деталь, опознавательный знак — солярный символ. И появился он благодаря одной общей мечте — дожить до времен, когда над студеной покинутой стороной вновь воскреснет яркое солнце и лучи его оплодотворят Мать-сыру- землю, емлющую огонь, планету. Известный знак — ромб с точкой в середине, знак засеянного поля, встречающийся в большинстве орнаментов (впрочем, как и оленьи рога), всегда стоит рядом со свастикой — коловратом, сеющим богом Ра. И говорят они не о бытовом событии и не о принадлежности к земледельческому либо солнечному культу; они означают окончание ледникового периода и возвращение прежнего мира, когда совокупляются правь и явь. Скорее всего, праздник Купалы знаменует это соитие: тут тебе лед и пламень, вода и всю ночь го- рящие огни, земное и небесное, мужское и женское начала, совокупляющиеся на восходе.

Тут станешь считать дни, часы и минуты до такого свидания!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология