Сорок лет среди грабителей и убийц

Невообразимая паника воцарилась в лавре. Братья суетливо перебегали с места на место, охая и крестясь. Через несколько минут к келье иеромонаха Иллариона подошли благочинный лавры, казначей и иеромонах Нектарий. Сзади пугливо жались монахи.

* * *

В три часа дня ко мне в кабинет поспешно вошел, вернее, вбежал правитель канцелярии:

— Ваше превосходительство, страшное злодеяние! Убит иеромонах Илларион из Невской лавры! Сию минуту нам дали знать об этом!

Я вскочил.

— Сейчас же сообщить прокурору и следователю.

Через десять минут я уже летел к месту убийства. У ворот лавры я встретился с судебными властями. Наскоро поздоровавшись, мы направились к огромному зданию, в котором находились кельи монашествующих.

— Сюда… Сюда пожалуйте… — понуро указывал нам дорогу пожилой монах с бледным, скорбным лицом.

Крупные слезы катились по его лицу.

У входа в монастырское общежитие нас встретил благочинный.

— Несчастье у нас, господа… — проговорил он, осеняя нас благословением. — Иеромонаха убили.

Мы вошли в келью убитого. Тело иеромонаха Иллариона лежало в прихожей, поперек комнаты, головой в сторону входных дверей, руки раскинуты. Лицо покойного было обращено вверх. Горло проколото в нескольких местах. Зиявшие раны были полны уже запекшейся кровью. Огромные лужи крови виднелись и вокруг трупа. Он, казалось, плавал в кровавом озере. На правой ладони убитого виднелся глубокий порез.

— Несчастный отчаянно защищался, — заявил нам доктор. — Видите эти раны на руке? Он хватался за нож убийцы, стараясь его обезоружить.

— А вот и орудие преступления, — сказал я, поднимая с пола два ножа.

Один из них был хлебный, другой — перочинный, лезвие которого было согнуто.

— Убийца, очевидно, во время борьбы поранил изрядно себе руки. Видите, вся ряса убитого испачкана отпечатками кровавых пальцев, — вмешался судебный следователь.

Вместе с прокурором и следователем мы занялись тщательным осмотром кельи несчастного иеромонаха.

За перегородкой этой комнаты, у окна виднелась лужа крови. Брызги ее попали и на подоконник, и на лежавший тут расколотый сахар. В большой комнате тоже повсюду следы крови. Комод, шкатулка взломаны, на них кровавые следы от рук. На стуле мы нашли тяпку, употребляемую для колки сахара.

— Убийство совершено с целью грабежа, — заметил я.

— Без сомнения, — ответил следователь.

— Убийца порезал себе руки. Это очень важная улика.

— Семь проколов горла! — обратился к нам доктор. — Убийца, которому оказали ожесточенное сопротивление, не мог, очевидно, сразу нанести быстрый и сильный удар, поэтому, видите, сколько ран на горле жертвы.

— Ага! — воскликнул я, заглянув в печь. — Эти пуговицы доказывают, что убийца сжигал в печке свою одежду.

Покончив с осмотром, мы приступили к первоначальному допросу.

— Скажите, отец благочинный, слыл ли покойный за человека состоятельного?

— Не думаю. Мне, конечно, в точности неизвестно, сколько у отца Иллариона было денег, но предполагаю, что о больших суммах не может быть и речи.

— Нет ли у вас подозрения на кого-либо? Вам, конечно, лучше должны быть известны распорядки вашей монастырской жизни, равно как и лица, здесь бывающие.

— Откровенно вам скажу, в ум не могу взять, кто бы это мог решиться на столь страшное злодеяние, — развел руками благочинный.

Надо было нам самим нащупывать след к поимке злодея. Я велел позвать монастырского служителя Якова. Он повторил свой рассказ о том, как покойный посылал его за табаком и как наконец он обнаружил убийство.

— Покажи-ка, братец, свои руки! — приказал я ему.

Он спокойно протянул их. Мы впились в них глазами, особенно доктор. Руки были чистые, без единого пореза. Я отпустил Якова и обратился к казначею лавры:

— Скажите, отец казначей, кто у вас прежде служил в прислужниках?

Казначей назвал имена и фамилии. Я приказал агенту Назарову записать их.

— Ну а кто за последнее время посещал лавру?

Среди нескольких лиц отец казначей назвал, между прочим, Ивана Михайлова, который до сентября прошлого года был монастырским служителем.

— А не знаете ли вы, когда в последний раз был в лавре этот Иван Михайлов?

Тут вперед выступили два монаха и заявили, что видели Михайлова три дня назад, то есть накануне убийства иеромонаха Иллариона. Михайлов явился в лавру без всякой надобности, провел в ней целый день и накануне убийства ночевал в лавре. Затем он появился в монастыре в день совершения преступления. Это было весьма ценное указание.

— Где же мог ночевать у вас Михайлов? — спросил следователь.

Мы приказали позвать всех сторожей. Один из них заявил, что Михайлов ночевал у него и собирался в девять часов вечера уехать к себе на станцию Окуловка.

— Ну, теперь, — тихо сказал я прокурору и следователю, — будьте покойны, господа, я скоро найду убийцу.

* * *

В тот же день, поздно ночью, я позвал к себе нескольких агентов.