Соразмерный образ мой

— Это в тебе говорит американское пуританство; разве в раю не процветают все величайшие наслаждения? Еда, питье, плотская любовь — если они греховны, то почему же без них невозможно выживание и приумножение биологического вида? Нет, на небесах, по-моему, бурлит нескончаемая вакханалия. Это внизу, в аду, приходится опасаться дурных болезней и мужской несостоятельности. Так вот, — он лукаво покосился на холодный профиль Валентины, — если ты не примешь меры, то отправишься в особую резервацию для девственниц.

— Это в раю или в аду?

Он пожал плечами:

— Кто его знает? Лучше не рисковать.

— Значит, надо мне поторапливаться.

— Да уж, пожалуйста.

Он остановился. Вбок уходила узкая тропка, которая вела к фамильному склепу Россетти. Сделав несколько шагов, Валентина замерла: она почувствовала, что Роберта рядом нет. Она обернулась, поймала на себе его взгляд и смущенно потупилась.

— Что — прямо тут? — Ее голос звучал едва слышно.

— Ну зачем же? — ответил Роберт. — Как ты заметила, это неуважительно. Кроме того, если пронюхает Джессика, меня упекут за решетку. Господи прости, она даже в шортах сюда не пускает.

— Думаю, дело ограничится увольнением.

— Это еще хуже. Куда я денусь? Придется устраиваться на работу. — Он тоже двинулся вперед, и Валентина пошла с ним в ногу.

— Валентина, тебе претят такие разговоры?

Она промолчала.

— Ты сама их поддерживаешь, а потом вроде как обижаешься. Я уже не… меня никто так не динамил… во всяком случае, со школьной скамьи. Очевидно, всему виной разница в возрасте. — Он вздохнул. — Впрочем, большинство моих знакомых девушек долго уламывать не приходилось. Славное было времечко.

Валентина покачала головой.

— Дело не в том, что мне нравится тебя динамить. — Она запнулась на этом жаргонном словечке и на своих мыслях. — Это все из-за Джулии.

Роберт бросил на нее непонимающий взгляд:

— При чем тут Джулия?

Валентина объяснила:

— Мы привыкли все делать вместе, все важное…

— Но ты мне постоянно твердишь, что хочешь самостоятельности.

— Не сердись, — выдавила она. — Я просто боюсь.

— Ну, это еще как-то можно понять.

— Да нет, это глупо, — сказала Валентина. — Я бы очень хотела от нее отделиться.

— Ты за ней что, замужем? Делай, как тебе лучше.

— Ты не понимаешь.

— Действительно, не понимаю. — Некоторое время они шли в молчании, потом Роберт сказал: — Подожди здесь, я грабли заберу.

Он побежал назад по аллее, оставив Валентину стоять на солнце. «Как хорошо на воздухе, — думала она. — На месте Элспет я бы летала здесь, а не торчала в квартире». Тут показался Роберт с граблями и мешком. Она смотрела, как он спешит к ней. «Я что-нибудь к нему чувствую? Кажется, да. Тогда почему бы…» Но это было невозможно. Она вздохнула. «Надо мне отделиться от Джулии». Роберт замедлил шаг.

— Пойдем в контору, чаю попьем.

— Давай, — согласилась Валентина, и они, испытывая одинаковую неловкость, направились в сторону двух часовен.

Джулию так и тянуло побегать по солнцу, но для этого нужна была компания, а Валентина успела смыться с Робертом. Она потащилась наверх, чтобы излить свою досаду на Мартина.

— Привет, красавица, — сказал он, когда она вошла к нему в душный, затемненный кабинет. — Одну минуту, я уже заканчиваю. Завари-ка нам чайку, сделай одолжение.

Джулия отправилась на кухню заваривать чай. Она всегда охотно доставала чашки с блюдцами, кипятила воду и совершала все остальные привычно-спокойные действия, связанные с чаепитием, но сегодня ее терпение кончилось. Она кое-как составила все необходимое на поднос и оттащила Мартину в кабинет.

— Спасибо, Джулия. Ставь прямо на стол и сама присаживайся. Вот так, чтобы нам было уютно.

Джулия плюхнулась на стул.

— Тебе не надоело жить в потемках?

— Нет, не надоело, — беззлобно ответил он.

— Зачем ты окна газетами залепил?

— По совету нашего дизайнера, — улыбнулся Мартин.

— Ну конечно.

Мартин разлил чай по чашкам.

— Что-то вы сегодня не в духе, мисс Пул.

— Да это из-за Валентины… шляется где-то с Робертом.

Он протянул ей чашку.

— А в чем проблема?

— Ну как же — она с ним крутит роман.

Мартин поднял брови:

— Вот как? Интересно. Он, кажется, для нее староват.

— А ты бы закрутил со мной, если бы не был женат? — спросила Джулия.

Мартин был настолько ошарашен, что не нашелся с ответом.

Джулия сказала:

— Надо понимать, что нет, правильно?

— Джулия…

Она поставила чашку, наклонилась и поцеловала его в губы. Мартин содрогнулся и окаменел.

— Не надо, Джулия, — выдавил он наконец. — Я женатый человек.

Встав со стула, Джулия обошла вокруг невысокой стопки коробок.

— Но Марика уехала в Амстердам.

— Тем не менее она моя жена. — Он вытер губы носовым платком.

Джулия сделала еще один круг.

— Она тебя бросила.

Мартин обвел рукой штабеля коробок и заклеенные окна.

— Ей здесь было невмоготу. Я ее не виню.

Джулия кивнула. Она почувствовала, что слишком горячее согласие будет оскорбительным.

У Мартина поневоле вырвалось:

— Ты очень привлекательна, Джулия. — (Она остановилась и подняла на него недоуменный взгляд.) — Но я люблю Марику, и никто ее не заменит.

Джулия опять стала ходить кругами.