…Когда они проснулись, солнце садилось, подпалив безвредным закатным огнем краешек шторы. Тишину нарушало лишь мерное тиканье кварцевого будильника.
— У-у-у! — замычал спросонья Гриценко.
— Что, до сих пор болит? — посочувствовала Людка и потянулась к мужу теплыми со сна губами.
— Да нет. Ты у меня на руке заснула. Отлежала ее немного… Знаешь что, перевяжи мне палец, а я тебе повязку сменю.
Они с удивлением смотрели на безымянный палец на Серегиной левой руке. Тот самый, что Гриценко хватил сапожным ножом. Палец был цел и невредим.
— Ничего не понимаю. А ну-ка давай твою руку!
Ни малейшего намека на рану — Людкин палец тоже совершенно здоров!
— Ну и ну! Как это тебе удалось? Мне, наверное, подорожник помог…
— У каждого свои секреты… Сережа, а может, и не было ничего? Может, все это нам приснилось?