Сопротивление

Но что она знала в действительности? Она подняла глаза и посмотрела на юношу, надеясь разгадать его тайны.

– Кто… кто ты? – спросила Виктория.

– Я Кирташ, – просто ответил он. – Конечно же, ты можешь называть меня Кристианом, если хочешь.

Виктория в недоумении молчала, и Кирташ улыбнулся ей.

– Ты и правда хочешь знать, кто я такой? Это длинная история. Ты готова выслушать ее?

Виктория сомневалась, но все же сделала несколько шагов вперед, присела рядом с ним и, застеснявшись, взглянула на него. Кирташ молча любовался убывающей луной, а затем произнес:

– Я родился человеком. Полностью. Семнадцать лет назад. В Идуне.

Я мало что помню из своего детства. Жил со своей матерью в крошечной хижине неподалеку от леса Алис Литбан, который был домом для единорогов. Возможно, моя мама считала, что единороги защищали нас обоих, потому-то и выбрала это место для жизни – не знаю.

Тогда я еще не носил имя Кирташ, но сейчас уже и не вспомню, как моя мама назвала меня при рождении. Я не помню ни ее имени, ни ее лица. Эти детали стерлись из моей памяти уже очень давно.

Шеки вернулись в Идун, когда мне было всего два года. И я очень хорошо помню тот день. Небо окрасилось в красный, шесть светил над нашими головами сошлись вместе, образовав в небе странную фигуру. Все было так неестественно, что по коже бежали мурашки.

Я оказался тогда недалеко от леса. Не спрашивай меня, что я там делал – ответа ты все равно не дождешься, потому что я просто не помню. Помню только, что вышел из дома, возможно, мама недосмотрела. И там, в зарослях кустарника, я увидел единорога.

Нетвердой походкой он приблизился ко мне, весь дрожа. Свет шести небесных тел действовал на животное губительно. Наконец, настал момент, когда у него не осталось сил, и он упал замертво.

Помню, как я приблизился к нему, дотронулся до него, возможно, желая помочь – не знаю. Я был совсем ребенком и не понимал, что происходило.

Единорог умер прямо на моих глазах. Я не понимал, почему… по крайней мере, в тот момент. Тогда моя мама позвала меня, и я побежал в нашу хижину. Она очень испугалась. Мама спрятала меня под кроватью и тут же закрыла все двери и ставни, подпирая их всем, что попадалось ей под руку. Она словно боялась, что в любой момент в наш дом ворвутся и нападут на нас. Я думал, что причина в красном небе, в трех лунах и трех солнцах, образовавших на небе необычную фигуру. Может, так на них подействовала смерть единорога…

Вот только ни прибитые к окнам доски, ни придвинутая ко входной двери мебель не могли остановить его. В глубине души моя мама все знала и понимала. Свернувшись в углу калачиком и крепко прижимая меня к себе, она дрожала от страха, желая, чтобы случившееся несчастье оказалось лишь страшным сном.

Так нас и нашел Некромант Ашран. Дверь вылетела, словно перышко, и он вошел в дом, разыскивая нас… меня. Мама пыталась помешать ему унести меня с собой, вот только… разве могла простая женщина противостоять страшной силе Ашрана? Он – мой отец, и я принадлежал в равной степени и ему. Я не знаю, как познакомились мои родители, не знаю, что их связывало. Могу предположить только, основываясь на своих скудных воспоминаниях, что моя мама решила бежать как можно дальше от моего отца, когда я был совсем малюткой. Но, без сомнений, она понимала: в любой момент, когда он захочет, он разыщет нас, где бы мы ни находились, и заберет меня.

Так и случилось. Ашран силой забрал меня с собой. С тех пор я никогда не видел мою маму.

А потом…

Кирташ на мгновение замолчал. Виктория слушала его внимательно, и Кирташ продолжил:

– Потом Ашран использовал меня, чтобы заключить сделку с шеками. Те выбрали одного из своих – маленького змееныша, едва вылупившегося из яйца. А Некромант предложил своего родного сына.

И объединил нас в одно существо.

– Что? – вырвалось у Виктории.

Кирташ посмотрел на нее.

– Ты понимаешь, что я имею в виду, – сказал ей Кирташ. – Это то же заклинание, которое превратило твоего друга Александра в странное создание, которым он сейчас является. Оно объединяет две души – два духа – в единое целое. Эльрион перенес в тело Александра волчий дух. Ашран запер в моем теле дух шека. Разница лишь в том, что в моем случае заклинание прошло успешно, и два духа слились воедино. Александр же – неполная помесь. В его теле живут два духа – волчий и человеческий – и они постоянно борются между собой за власть над его телом. Ашран, в конце концов, могущественный маг и знает, что делает.

– Он… помесь, – изумилась Виктория.

Кирташ кивнул.

– Заклинание не действует на взрослых, только на маленькие создания. К тому же, Александр отличается огромной силой воли, и его душа резко воспротивилась вторжению волчьего духа… Но это еще не все: большую часть времени ему даже удается контролировать живущего внутри него волка.

Но даже с детьми это заклинание не всегда проходит успешно. Несмотря на младенчество, первые дни я очень страдал.

– Было больно? – тихим голосом спросила Виктория.

Кирташ кивнул, но не стал рассказывать о деталях.