Сопряжение 7. Защитник

Ублюдки пытаются взять меня в кольцо, и думают, что этим получат какое-то преимущество. Оружие отправляется в кобуру молниеносным рывком. Поехали, друзья!

Я активирую увриксиарский боевой кнут одним движением запястья. Оружие наполняется потоками плазмы, сверкая ослепительным светом. Ближайший оппонент замахивается топором, охваченным огнём, но я небрежно дёргаю рукой, и кнут перерубает его пополам в районе талии. Обе половинки тела извиваются в предсмертных судорогах. К аромату протухшей рыбы, что источают кселари при повреждении оболочек, добавляется запах палёного мяса.

Я размашисто стегаю вокруг себя, изогнувшись в прыжке, и витки кнута сносят головы и конечности. Меня пытаются достать, но спустя один удар сердца вокруг валяются лишь нашинкованные ошмётки гордых воителей.

Сплюнув в тающий снег, переключаюсь на следующую цель — тяжёлый боевой мех неприятеля. Эта машина ведёт шквальный огонь по позициям людей, прикрывая продвижение пехоты кселари. Я вскидываю руку в её сторону, формируя молнию, и метаю её, как копьё.

Мощный электрический разряд на миг озаряет поле боя. Грохот сотрясает округу — бронированный монстр вздыбливается на дыбы, теряя управление. Тяжёлая машина заваливается на бок, перегоревшая электроника внутри искрит и дымится.

Сбоку доносится разъярённый рык и, снося пару Квазов, вылетает знакомый мне монстр, покрытый чужой кровью и налипшей требухой.

— ЕГЕРЬ! — с трудом выдавливает Гарм членораздельную речь сквозь изменённую глотку. — ПУШКИ!

Понятливо кивнув, лечу прямо над улицами туда, откуда доносится сплошная канонада. Мне требуется ещё полминуты, чтобы отключить их артиллерию. Глайд вносит меня в самую гущу вражеских позиций, и Струны пустоты превращают в дольки всё, до чего могут дотянуться.

Бронированная техника, её экипаж, защитники, всё обращается распадающимися обломками и парным мясом.

Прыжком бросив себя к самоходке, приземляюсь на её крышу. Спину прикрывают три слоя барьера из сжатого воздуха. Пальцы вцепляются в металл. Мимолётное усилие, и люк вместе с частью брони под пронзительный стон металла отброшен прочь с чудовищной силой. В неудачно подвергнувшегося Кваза.

Тому срезает корпус в районе подмышек, и уже мёртвое тело пробегает на автомате ещё несколько шагов, прежде чем завалиться в грязную кашу снега.

На меня же из недр вражеской техники с испугом взирают водитель с наводчиком. Замерли, парализованные, как обгадившиеся котята.

— Добрый день, — скалюсь я, — не хотите поговорить о боге?

Электричество струится с моих ладоней по металлу, заставляя тела кселари обуглиться и почернеть.

— Передавайте ему привет, как увидите.

Стремительный рывок ввысь и на миг я зависаю в воздухе над факторией, прикрыв глаза. Парные револьверы будто сами прыгают в руки. Всё исчезает в грохоте стрельбы.

Я фиксирую вражеские силуэты и жму на спусковой крючок, кручусь, ловлю их в прицел и укладываю в холодную землю одного за другим. Мне не нужно автоматическое оружие, не нужны особые патроны. Усиленные выстрелы с минимумов влитой арканы перфорируют такие удобные мишени — непропорциональные вытянутые головы.

От монотонного занятия меня отвлекает голос Ребекки, в котором несмотря на напускное спокойствие угадывается паника.

— Егерь! Нова! Он здесь!

Глава 28

Тай методично потягивает пиво из банки, наблюдая за суетой, царящей во Фритауне. Все готовятся дать отпор надвигающейся угрозе. Солдаты проверяют оружие и боеприпасы, бойцы Десперадос, Пульсаров и Скитальцев занимают места на стенах. Даже изобретатель МакГайвер выбрался из своей мастерской, влез в собственноручно созданный мех и тащит в охапке короба с патронными лентами для стационарных пулемётов.

Сам же Тай сохраняет невозмутимость, лишь мрачно поглядывает в сторону ворот. Рядом внезапно возникает Эрис, её карие глаза светятся беспокойством.

— Ну вот, началось… Сейчас нам придётся несладко.

Морозов лишь пожимает плечами, переводя взгляд на девушку, мол, прорвёмся. Та вздыхает:

— Ты, как всегда, болтлив. Знаешь, у меня такое чувство, будто мы прощаемся. Я волнуюсь… С таким врагом и на таких условиях мы ещё не сталкивались. Я не хочу, чтобы эта битва стала последней для кого-то из нас. Не хочу потерять тебя! — её голос ломается.

Комок подступает к горлу Тая, и он пытается подобрать слова, чтобы выразить всё, что чувствует.

— Ана… — Николай касается ладонью её щеки, — я не боюсь смерти, но мне невыносима сама мысль, что с тобой может что-нибудь случиться. Не думай об этом. Мы сразимся в полную силу, не показывая спины. Что будет, то будет. У нас хватает бойцов, с нами Егерь, а он всегда выводил нас из любых передряг.

Девушка горько усмехается:

— Сражаться в полную силу… А если моей силы не хватит? Я не такая, как ты или ковбой. Что если бессмысленно погибну? Или ещё хуже, подведу вас?

Тай мягко обнимает её и шепчет на ухо:

— Я не дам этому случиться. Клянусь тебе, пока я рядом, ничто не причинит тебе вреда. Мы выстоим и выиграем эту битву. Вместе.