Соперник (ЛП)

– Посмотри, что ты с собой сделала.

Мое лицо искажается, глаза заполняются слезами.

– Папочка, прости. – Гортань сковывает от подступающих рыданий. Я смотрю на папу в надежде, что он меня обнимет.

Он мне нужен. Кроме него у меня никого не осталось.

Пустота. Одиночество. Я совершенно одна. У меня нет никого. Мамы нет. Она даже не звонит. Ребенка нет. Инстинктивно кладу руки на живот, но чувствую лишь тупую пульсацию вместо любви.

В глазах жжет; я отворачиваюсь, начинаю плакать в тишине темной палаты.

Это не моя жизнь. Не так должно быть. Я не должна была полюбить Мэдока. Не должна была сломаться.

После аборта меня словно в болото засосало; я не могла ходить. Не могла есть. Боль в груди только усиливалась. Я чувствовала постоянную усталость из-за беспокойства и горя. Где он? Пытался ли он связаться со мной? Думал ли обо мне?

Я не осознавала, как сильно люблю Мэдока, пока нас не разлучили.

Мама сказала, это мимолетное увлечение. Детская влюбленность. Что я забуду. Но с каждым днем печаль и отчаяние утягивали меня все глубже. Я запустила учебу. У меня не осталось друзей.

В итоге я наконец-то тайком вернулась в Шелбурн-Фоллз, где убедилась, что жизнь Мэдока действительно не стояла на месте, как и говорила мама. Он не думал обо мне, совершенно. Его мысли занимала лишь девушка, голова которой в тот момент находилась у него между ног. Я выбежала из дома, запрыгнула в машину, украденную у отца. И вот я здесь, три дня спустя, с порезами на руках и острой болью в груди.

Я резко вздыхаю, замираю, когда папа сбрасывает с меня одеяло с простыней и швыряет их на пол.

– Папочка, что ты делаешь? – Заметив его яростные зеленые глаза, начинаю плакать.

Он рывком поднимает меня с кровати, сжимая мой бицепс с такой силой, что кожу саднит.

– Ай, папочка! – вою я и хромаю, пока он тащит меня в ванную.

Создается такое ощущение, будто папа в любую минуту вырвет мне руку из сустава.

Что он делает?

Я наблюдаю, как папа закрывает слив в раковине, набирает воду. Пальцы его второй руки впиваются в мою плоть. Мое дыхание учащается.

Дернув меня ближе к себе, он кричит:

– Кто ты?

Слезы льются из глаз, я всхлипываю.

– Твоя дочь.

– Неправильный ответ. – Обхватив заднюю поверхность шеи, папа окунает мою голову в раковину.

Нет!

Я судорожно вздыхаю, глотая воду. Упираюсь обеими руками в края раковины, сопротивляюсь, но он слишком силен. Мотаю головой, ладони скользят, но у меня никак не получается высвободиться.

Вода заполняет нос. Я зажмуриваюсь, потому что глаза обжигает.

Внезапно папа поднимает меня.