Сообщество разума

Из моих слов вовсе не следует, что всякий раз при появлении в поле зрения нового объекта для него создается совершенно новый массив фреймов. Сначала мы пытаемся сопоставить увиденное с массивами памяти, накопленными и «отточенными» за многие годы. Как возникают массивы фреймов? По моему мнению, наша базовая модель – совокупности фреймов с общими терминалами – как бы «встроена» в архитектуру основных разделов разума. При этом развитие навыков использования названной модели требует минимум десятилетних усилий в области «предопределенного обучения» от каждого ребенка.

25.3. Неподвижный мир

Почему объекты, как кажется, остаются в неподвижности, куда бы ни сдвинулся наблюдатель? Для здравого смысла это не тайна: мы просто видим и тем самым поддерживаем постоянную связь с внешним миром. Однако у меня есть подозрение, что, будь мы вынуждены начинать видеть все заново каждую минуту, о зрении как таковом не приходилось бы говорить вообще. Дело в том, что наши высокоуровневые агенты не «видят» сигналов от органов чувств (от глаз). Вместо того они «наблюдают» за состояниями агентов среднего уровня, а эти состояния изменяются не слишком часто. Что же мешает этим «внутренним моделям» мироздания меняться беспрерывно? Причина в функции наших массивов фреймов: они призваны хранить сведения о мире в своих терминалах, которые остаются неизменными, когда мы перемещаем голову или тело. Это объясняет замечательный псевдопарадокс: ведь объекты внешнего мира, похоже, меняются лишь тогда, когда картины, которые они проецируют в наши глаза, остаются прежними – то есть не меняются в соответствии с нашими ожиданиями. Например, когда мы обходим вокруг круглую тарелку, массив фреймов подсказывает, что этот круг должен превратиться в эллипс. Когда подобное происходит, тарелка продолжает «выглядеть» круглой. Но вот если ожидаемого изменения не произойдет, форма покажется изменившейся как бы сама по себе.

Так как же мы автоматически компенсируем изменения углов взгляда? Система может работать в соответствии с описанием в разделе 24.8: она использует те же «направленемы», которые применяются для контроля наших движений, и будет выбирать нужные фреймы из массивов. Например, можно использовать несколько фреймов для репрезентации изображения куба в следующей сети:

Когда мы активируем режим «двигаться на восток», чтобы переместить свое тело в нужном направлении, тот же сигнал заставляет массив фреймов «заменить» средний фрейм на левый. Тем самым компенсируется изменение угла зрения и подтверждаются наши ожидания – а сама сцена будет казаться неподвижной! Майкл Крайтон[36] предположил, что, когда мы двигаемся в подобном пространстве, мозг бессознательно регистрирует искажения фигур, движущихся стен и углов. Вот только мы не интерпретируем их как изменения самого помещения; для нас это лишь более точные подсказки для лучшей ориентации в пространстве.

Рис. 128

Можно обмануть эту систему, аккуратно прикрывая пальцем краешек глаза; тогда будет казаться, что мир и вправду движется, поскольку массивы фреймов не будут получать соответствующих сигналов направления!

25.4. Ощущение непрерывности

Вот почему если какой-нибудь объект удаляется от наших глаз, то, хотя впечатление, произведенное им, остается, все же ввиду того, что его место заступают другие, более близкие объекты, которые действуют на нас, представление прежнего объекта затемняется и слабеет, подобно тому как это бывает с человеческим голосом в шуме дня. Отсюда следует, что, чем длительнее время, протекшее после акта зрения или ощущения какого-нибудь объекта, тем слабее его образ, так как непрерывное изменение человеческого тела с течением времени разрушает частицы, находящиеся в движении в акте ощущения. Расстояние во времени и в пространстве, таким образом, оказывает на нас одно и то же действие[37].

Томас Гоббс