Сообщество и Земля

— Да, да, но на Авроре прошли двадцать тысяч лет с дождем и снегом, температурными колебаниями. И не забывайте о жизни. Пусть там не было людей, но жизнь была. Руины выветриваются так же, как и кратеры. И за двадцать тысяч лет уцелело мало ценного для нас… На этой планете двадцать тысяч лет или меньше прошли без бурь, ветров и жизни. Температурные колебания, конечно, были, но всего остального не было. Руины должны оказаться в хорошем состоянии.

— Если только, — продолжал сомневаться Пелорат, — эти руины вообще есть. Может быть, на этой планете никогда не было жизни, во всяком случае, человеческой и потеря атмосферы не имеет к этому никакого отношения?

— Нет, нет, — сказал Тревиц, — вы не сможете заразить меня своим пессимизмом. Даже отсюда я заметил остатки, как я считаю, города. Так что завтра мы садимся.

65

— Фоллом убеждена, — обеспокоенно сказала Блисс, — что мы отвезем ее назад к любимому роботу Джемби.

— Да-да, — пробормотал Тревиц, изучая скользящую под кораблем поверхность планеты. Он поднял глаза, как будто слова Блисс дошли до него только теперь. — Ну, так ведь это был ее единственный воспитатель?

— Конечно. Но она думает, что мы вернулись на Солярию.

— Разве это похоже на Солярию?

— Откуда ей знать?

— Так объясните ей, что это не Солярия. Я дам вам пару фильмокниг с рисунками. Покажите ей крупные планы различных населенных планет, объясните, что их много. У вас будет много времени, пока мы с Яновом будем тут гулять.

— Вы с Яновом?

— Да. Фоллом не может пойти с нами, даже если бы я хотел ее взять. На этой планете нужны скафандры, Блисс, здесь нет воздуха. И у нас нет скафандра, который подошел бы Фоллом. Так что она остается на корабле с вами.

— Но почему со мной?

Тревиц невесело улыбнулся.

— Признаю, что я с вами чувствовал бы себя в большей безопасности. Но нельзя оставлять Фоллом одну на корабле. Она может что-нибудь сломать, даже нечаянно. А Янова я должен взять с собой, потому что, может быть, придется разбирать древние надписи. Поэтому вам придется остаться с ней. Мне кажется, это должно быть вам приятно.

Вид у Блисс был неуверенный.

— Послушайте, — сказал Тревиц, — ведь это вы захотели взять Фоллом с собой вопреки моему желанию. Я был убежден, что от нее будут только неприятности. И вот ее присутствие уже вызывает осложнения. Вам придется приспосабливаться к этому. Она здесь, поэтому вам придется остаться с ней.

Блисс вздохнула.

— Пожалуй, вы правы.

— Хорошо. Где Янов?

— Он с ней.

— Идите смените его, мне надо с ним поговорить.

Когда Пелорат вошел и кашлянул, чтобы заявить о своем присутствии, Тревиц все еще изучал поверхность планеты.

— Что-нибудь не так, Голан? — спросил Пелорат.

— Не то чтобы не так, Янов. Просто я не очень уверен, мне хотелось бы посоветоваться. Это странная планета. Что с ней случилось, я не знаю. Моря были обширными, но мелкими. Насколько можно судить по оставшимся следам, жизнь здесь основывалась на опреснении и каналах… или моря были не очень солеными. Тогда понятно, почему в бассейнах мало соляных отложений. Или когда океан исчез, то и соляные отложения тоже исчезли, тогда это дело рук человека.

— Простите мое невежество, — нерешительно сказал Пелорат, но какое нам дело до этого?

— Наверно, никакого, просто интересно. Если б я знал, какой эта планета была до терраформирования, какой ее сделали люди, я, может быть, понял бы, что с ней случилось, когда люди ее покинули. И если бы мы поняли, что здесь произошло, мы, быть может, знали заранее, чего ожидать.

— Что здесь может случиться? Ведь это мертвая планета.

— Мертвая. Очень мало воды, разреженная, непригодная для дыхания атмосфера, и Блисс не обнаружила признаков ментальной активности.

— Мне кажется, это все решает.

— Отсутствие ментальной активности не обязательно означает отсутствие жизни.

— Но безусловно означает отсутствие жизни, опасной для нас.

— Не знаю… Но я не об этом хотел с вами посоветоваться. Здесь два города, подходящих для первого осмотра. Они прекрасно сохранились. Сохранилось много городов. Что бы ни уничтожило океаны и воздух, города оно не тронуло. Эти два города больше всех. Однако больший из них не имеет площадок для посадки. В пригородах как будто есть космопорты, но они далеко от города. В том, который поменьше, есть пустые участки. Так что там легче сесть посередине, хотя и не в космопорте, но в конце концов, какая разница.

Пелорат поморщился.

— Вы хотите, чтобы я принял решение, Голан?

— Нет. Решение я приму сам. Я только хочу услышать ваши соображения.

— Если так, то город с космопортами в пригородах скорее всего торгово-промышленный центр. Город поменьше с открытыми площадками скорее всего административный центр. Нам нужен как раз административный центр. Там есть сооружения монументальной архитектуры?

— Что вы имеете в виду?

Плотно сжатые губы Пелората тронула улыбка.

— В общем, не знаю, — сказал он. — В разные эпохи и на разных планетах разные обычаи. Можно сказать, что эти сооружения всегда громоздкие и расточительные… Как то место, где мы были на Компореллоне.

Теперь улыбнулся Тревиц.